-- Ну почему же дурак?
-- А потому, что страдает, хочет тебя... тебя, а не свою невесту.
Он сжал её бёдра сильнее, и улыбнулся, прикасаясь губами к её шее.
-- И теперь он не знает, что делать, а ты этим наслаждаешься, ведь так?
-- Так...
-- Но он всё равно разведётся, только потому, что упёртый как баран.
-- Двоежёнство у нас не разрешено, пока.
-- Как он, не разочаровал тебя... после десяти лет разлуки?
-- А какой ответ тебя устроит?
-- Никакой не устроит, Валерия Павловна. А ведь знаешь, наверно только я и был рад твоему приезду.
-- Мне это льстит.
-- Но ты всё равно останешься для меня запретным плодом. Потому что Сашка мой друг. Но знай... -- он прижался губами к уху и прошептал прямо в него. - Ты очень сладкий плод.
В ту же секунду резко отстранился, отошёл на шаг.
-- Кстати, показ удался, в этом ты тоже выиграла.
Показ действительно удался, вряд ли кто-либо из присутствующих мог ожидать подобного от учащейся захолустного ПТУ, поэтому и аплодисменты были вполне заслуженными и поздравления после них.
-- Игарёш, шампанского. - Зазывно улыбнулась ему Лера и пригласила в свой кабинет.
Взяла с подноса два бокала и тут же из зала вышла, оставив остальных додумывать. Ведь не смотря на то, что свет был приглушён и вроде как смотрели присутствующие на подиум, завистливый взгляды Лера на себе ощущала вполне отчётливо.
-- Что?
-- Да ничего. Вот, забери и передай Синицкому. - Лера швырнула на стол папку с документами. - Он тут в прошлый раз забыл. И передай на словах, что у него осталось две недели признаться во всём самостоятельно. После показа я займусь им вплотную.
Дерзкая улыбка его добила, и Райковский вскинул руки, признавая поражение. Папку он забрал и молча удалился.
Последние две недели перед показом стали невыносимыми. Оказалось ещё столько неучтённых нюансов, что, казалось бы, начинай всё с начала. Работали на износ, напряжение тяжёлым грузом висело у каждого за плечами, голова шла кругом. Домой Лера приходила ближе к ночи, едва хватало сил принять душ. А ту ещё и Борис... пришло время выяснить всё и всё прояснить.
-- Борь, нам нужно поговорить. - Лера собиралась с духом, храбрилась, и это было заметно.
-- Да говори уже. - Благосклонно кивнул тот, но в глазах всё то же понимание и его пресловутая проницательность.
-- Мне... нам нужно расстаться, прости. Не хочу подбирать слова, честно, да и сил нет, -- затараторила она, -- ты очень хороший, правда, но не для меня. Мне тебя мало, мне негде развернуться, ты душишь меня совей любовью и заботой. Вот просто я такая.
-- Такая. Самая лучшая. - Он так по-доброму улыбнулся, что, честно, захотелось забрать все свои слова обратно. И ведь не подкаблучник, и вряд ли он со всеми женщинами такой, и это стоило бы оценить но... он просто друг.