Бен скривился.
— Серьезно? Надо ввести. Какой тогда смысл, если нет никаких уровней?
Миссис Халовей заглянула в дверь.
— Мистер Дэниелс! — строго сказала она. — Что вы тут делаете?
— Я пытаюсь пригласить Алексию на свидание, но она отвергает все мои приглашения.
— Умная девочка, — сказала миссис Халовей и подмигнула Алексии. — Ну так поторопись.
Алексия улыбнулась и ответила:
— Пусть будет футбол. Во сколько?
— В девять. Утра. В парке.
— Поняла. Увидимся.
— Если свидание получится тухлым, ты успеешь оттуда смыться. — Он пошел к двери. — До встречи, Алексия.
Прижав книгу в груди, Алексия пискнула:
— До встречи. — И проводила его взглядом. Весь остаток урока она не могла ни на чем сосредоточиться. В голове крутилась одна-единственная мысль: что если во время игры она прямо у него на глазах плюхнется на пятую точку?
Получится весьма неловко.
Правило 4: Забудь о дне рождения своего бывшего. Забудь, что он вообще родился.
Во время большой перемены Сидни вместе с остальными членами школьного совета вошла в кабинет бизнеса и маркетинга. Она была президентом второго курса.
«Уже три недели, как мы с Дрю расстались, а у меня до сих пор это в голове не укладывается».
Все это очень напоминало салюты в парке в День независимости: сначала ты видишь всполохи цветных искр, а грохот ударяет по ушам гораздо позже.
Депрессия, наступающая после разрыва отношений, Сидни еще даже не коснулась. Наверное, стоит ожидать ее в самое ближайшее время. Возможно даже, что в самый разгар учебы, если удача покинула Сидни окончательно. Папа запрет ее в психушку, а когда она выйдет оттуда, все будут шептаться по углам. О поступлении в Гарвард можно будет забыть. Да и вообще о поступлении в любой колледж.
Она окончит среднюю школу — родители заставят — но после этого приютит десять кошек, удалится в глушь и будет жить в каком-нибудь безвкусном коттедже на берегу какой-нибудь реки. Будет выращивать в саду помидоры, латук и картофель. Весь год она будет общаться только с кошками и, может, еще с собакой, потому что к ним обязательно приблудится какой-нибудь пес, и тогда…
— Сидни?
Сидни взглянула на Уилла Дэниелса, который сидел напротив. Он был президентом старшего курса и всегда начинал заседания.
— Да? — спросила она.
— Ты вообще слушаешь, о чем я говорю? — Он раздраженно хмурил брови. Он считал, что стоит намного выше всех остальных членов совета. Да что там, всей школы! Маленький самодовольный мерзавец.
— Уилл, — совершенно безразлично ответила Сидни. — Я стараюсь иногда абстрагироваться от твоих речей. У тебя такой противный голос, и говоришь ты в нос. — Она зажала нос пальцами. — Слышишь? Это бьет по ушам.