— А он как же? — не уверенно показал боец гниду-напарника.
— Сам сдохнет через пару минут — безразлично ответил я.
— Товарищ граф, можно мне с вами, я пригожусь.
— Да я к раненым еду, к эшелону — махнул я рукой в нужную мне сторону, но посмотрев в умоляющие глаза двадцатипятилетнего парня, вздохнул и указал на танк. — Лезь на корму.
Тот выдернул винтовку из груди раненого напарника, наклонился и собрал по чехлам боеприпасы, как я рассмотрел всего шесть патронов, после чего полез на танк. Сидора у напарника не было, но он был у бывшего раненого.
Вернувшись на своё место, я стронул тяжёлую машину, и мы покатили дальше. Оставшийся путь до эшелона нам никто не мешал, правда, когда мы въехали в лес, и прямо по нему лавируя мимо крупных стволов и подминая молодняк, направились дальше, то красноармеец вынужден был забраться ко мне в боевое отделение, иначе его бы веткой смахнуло, мы и так чуть мотоцикл не потеряли.
Теперь он сидел на месте наводчика, и изредка поглядывая в смотровые щели, разматывал бинт на руке. Через пару минут я расслышал его удивлённый возглас, видимо он добрался до раны и обнаружил, что её действительно нет.
Двигались мы по лесу напрямую к эшелону. Я, не отвлекаясь от управления, наблюдал за ними с помощью «Глаза», поэтому видел, что наше приближение обнаружилось только тогда, когда танк, подминая кустарник, выехал к полотну и остановился, покачиваясь на катках, буквально в паре метров от носилок с одним из раненых. Тот не мог пошевелится, поэтому когда на него лязгая траками стало надвигаться бронированное ревущее чудище только крепко зажмурился.
Да и для других кто находился у эшелона моё появление было полной неожиданность, поэтому все замерли глядя на танк с ненавистными крестами расширившимися глазами, не зная как на это реагировать, поэтому я сразу же после того как заглушил «четвёрку», велел Вихрову:
— Посиди пока внутри, мне с местными пообщаться надо.
Открыв люк мехвода, я выбрался наружу и, спрыгнув на траву, привычно поправил форму и осмотрелся. Раненых у эшелона хватало, на носилках или просто на шинелях они лежали у полотна. Со стороны паровоза доносился лязг и удары кувалды по железу, но шум быстро стих. «Глаз» показал, что там прекратились работы, слух о нас и дотуда докатился.
Поправив ремень, я направился к одному из медиков, под белым халатом которого виднелась командирская форма. Надеюсь, он тут старший и может принимать решение. На ходу достав из пространственной сумки флягу с морсом, в танке было жарко и просто хотелось пить, я сделал пару глотков и, убрав её на место, подошёл к врачу, который отдал пару приказов двум девушкам в белых халатах и хмуро посмотрел на меня.