В Росфинмониторинге Зубкова заменил Юрий Чиханчин, который был его первым заместителем с момента создания русской финансовой разведки. С 1978 по 1994 Чиханчин служил в КГБ и после «рокировки в тандеме» его РФМ стал особой спецслужбой Кремля, ибо Путин исключил это ведомство из ведения правительства и переподчинил себе, как главе государства. За всю историю финансовой разведки России не было ни одного случая расследования финансовых операций проворовавшихся чиновников из клана Путина. Для этого, как проговорился в одном из своих интервью Виктор Зубков, потребовалось бы «политическое решение», то есть личное указание Путина.
Когда хозяин кабинета, завершил свою лекцию, Сандер напомнил ему о просьбе Казначейства США относительно американских граждан С. Тикера и У. Биндера, укрывающих свои доходы в России от налоговиков США.
«У нас для вас все готово, – услышал он в ответ. – Проверим все прямо сейчас и при вас». На этом журналистов попросили на время покинуть их, и Сандер получил возможность передать все претензии финансовой разведки Казначейства США к российским коллегам и получить от них взаимные.
Гид, которого им дали в сопровождение, оказался начальником операционного центра. Он представился Виктором Петровичем и повел их длинными коридорами в свой офис. Видимо, это были коридоры специально для посторонних, потому что вместо стен в них были установлены непрозрачные стекла, за которыми виделись двери служебных комнат. Режим секретности соблюдался в РФМ даже в этом.
Операционный центр был разделен надвое – у окна стоял стол Виктора Петровича, а за непрозрачной перегородкой – та самая супер-ЭВМ, которая выслеживала всех мошенников, отмывальщиков грязных денег и террористов.
Андрей сразу же спросил – сколько операций в секунду способен произвести такой суперкомпьютер.
Виктор Петрович объяснил непосвященным, что производительность суперкомпьютеров чаще всего выражается в количестве операций с плавающей точкой в секунду (FLOPS). «Для суперкомпьютеров неприменима мера быстродействия обычных компьютерных систем – количество миллионов операций в секунду (MIPS). При всей своей неоднозначности и приблизительности, оценка во флопсах позволяет легко сравнивать суперкомпьютерные системы друг с другом, опираясь на объективный критерий»
«Flop, – заметил Сандер, – это по-английски «неудача», «провал». Первые американские спутники, которые никак не могли запустить на орбиту, потому и получили название «flopnik».
«Ну, к нашему компьютеру это неприменимо», – сказал Виктор Петрович, которому история происхождения слова «flopnik» явно понравилась.