Ну, конечно же, она не знала. А что еще ей сказать? Признаться, что это она нажала кнопку радиоуправляемого заряда?
– Но вы признаетесь в том, что это вы в образе старушки поменяли «дипломат» Нехватова на тот, что был у вас с собой, когда вы к нему подсели? И то, что в «дипломате» была бомба?
– Я не знала, что в «дипломате» бомба! – Кажется, истерика уже началась. – Я в него даже не заглядывала…
– Почему? – быстро спрашиваю я.
– У меня не было времени, – глухо звучит ответ.
Я пока молчу про это ее «не было времени» и не спрашиваю, почему этого времени у нее не было. Однако все, что говорит Вика, похоже на правду. Может, она не врет?
– Значит, вы признаете, что подменили Нехватову «дипломат»? – медленно спрашиваю я, думая о диктофоне, который сейчас запишет нужную мне информацию.
– Да, да! – почти кричит Вика. – Только я совсем не знала, как его зовут! Я вообще ничего этого не знала!
Она беспомощно закрывает лицо ладонями.
– Кто вам дал этот «дипломат»? – задаю я наконец важный для меня вопрос.
– Один человек… – так отвечает Вика.
– Кто именно? – спрашиваю я жестко и безапелляционно.
– Его зовут Виктор Александрович, – слышу я.
– Фамилия?
– Коломийцев, – говорит Вика.
– Кто он? – продолжаю допытываться я. – Чем занимается?
– Он бывший полицейский, – еле слышно отвечает Вика. – Работал в органах. Звания не знаю… Он был оперативником. Теперь подрабатывает частным сыском. Следит за неверными женами и мужьями, собирает заказной компромат на руководителей компаний, проверяет сотрудников по заказу разных фирм, ищет пропавших собак и все такое…
– Без лицензии? – интересуюсь я, хотя уже догадываюсь, каков будет ответ. А он таков:
– Да.
– У него есть офис? – снова спрашиваю я.
– Да, он снимает небольшое помещение, – говорит Вика. Она поднимает на меня глаза и смотрит почти умоляюще. Ее взгляд почти буквально говорит: «Хватит, пожалуйста».
Но я неумолим:
– Адрес?
Вика называет адрес и затравленно вздыхает.
– Это все надо рассказать следователю Ермакову, – говорю я.
– Я не могу, меня же посадят! – вдруг взрывается она.
– Я все равно записал все, что вы мне сказали, – достаю я из кармана небольшой работающий диктофон.
– Ну и что? – Она с вызовом смотрит на меня и пытается ухмыльнуться. – На суде эта запись не прокатит.
– Может, и не прокатит, – соглашаюсь я, убираю диктофон, продолжающий писать, и добавляю: – Это если я предоставлю запись, но я отдам ее Ермакову, а если будет нужно, то и в Главное следственное управление, где у меня много знакомых. Уверен, что эта запись очень даже заинтересует следователей. И они найдут, как ею юридически грамотно распорядиться. Кроме того, там имеются такие спецы развязывать языки, что тебе лучше с ними не связываться, – перехожу я на «ты»…