Совершенно точно подметив, что об особенностях сделки с участком знали только «свои» и не исключив даже меня из числа подозреваемых, она как-то совсем упустила из виду, что в список этих «своих», несомненно входил и Вова, с которым она вчера так оживленно и радостно делилась своими большими надеждами.
Тяжелый и неповоротливый, вечно будто не до конца проснувшийся, он производил впечатление бесчувственной аморфной массы и казалось, только на то и был способен, чтобы целыми днями сидеть в кресле и смотреть прямо перед собой. Предположение о том, что именно он и есть тайный недоброжелатель Марины, не могло возникнуть в принципе, а между тем он, как никто другой, имел возможность вредить ей, зная систему, так сказать, изнутри, а главное – имел существенный и немаловажный мотив.
Насколько я поняла, Вова участвовал в бизнесе на правах партнера, а не как наемный работник типа Ирочки. Что, если ему вдруг показалось мало и из партнеров он захотел перейти в единовластные хозяева?
Шутки шутками, а ведь у Вовы были все предпосылки для того, чтобы этого Романа убрать. Ведь наверняка в качестве партнера и близкого друга он знал, что тот имел привычку поздно вечером прогуливаться в парке, да и для того, чтобы самой Марине обеспечить «сладкую жизнь», он тоже имеет все возможности. И, кстати, это как раз тот случай, когда «статус» позволяет сделать «заказ». Не думаю, что неповоротливый Вова сам отправился караулить под кустом в парке. Но дать наводку и разъяснить… на это он вполне способен…
Занятая своими думами, я почти не слушала, как Марина эмоционально поясняла Танечке суть проблемы и умоляла ее пока ничего не говорить клиенту.
– Ну скажи, что старушка неожиданно заболела… сердце… или еще что-нибудь. Скажи, что она старенькая… пусть немного подождет. А я за это время постараюсь… постараюсь подыскать что-нибудь. Чай, не одна она участок-то там продает… Придержишь? Да? Да ты же моя… Что бы я без тебя делала…
Закончив разговор с Татьяной, Марина еще какое-то время курила, глядя в пространство и о чем-то глубоко задумавшись, потом вернулась в реальность и сокрушенно проговорила:
– Ну просто руки опускаются… плюнуть на все да поехать домой… пускай как хотят…
Но зазвонил сотовый, и Марина, похоже, сразу позабыв про свои отчаянные намерения, с готовностью схватила трубку.
– Ольга Андреевна? – весело защебетала она. – Рада вас слышать… Плясать? Мне? Зачем мне плясать?.. Да вы что… Да вы что… Ну это уж действительно… уж новость так новость. Сколько он у нас висел, этот коттедж… И где только удалось отыскать вам… желающих… миллионеров таких. Все уже посмотрели, все понравилось. Я поняла. Дело за хозяевами. Ну конечно, созвонюсь. Прямо сейчас созвонюсь… Только… Ах, Ольга Андреевна, я ведь совсем забыла… У них там долевая собственность – на детей и на родителей. Родители-то здесь в Тарасове, а дети давно уж в Москве… их и не вытащишь оттуда… как же нам поступить?.. Ну да, я понимаю, можно доверенность, но все равно… все равно ехать нужно будет кому-то… Даже не знаю… Ольга Андреевна… давайте мы так договоримся… Я тут подумаю, покумекаю, посмотрю, как можно это решить, ну и тогда уж вам перезвоню. Хорошо? Просто чтобы время не тратить… телефонное. Ведь все равно продадим, это даже не обсуждается. В кои-то веки… нашлись желающие. Но нужно подумать… просчитать, как все лучше сделать… чтобы и нам и им… всем чтобы… Ну да… Так, значит, созвонимся? Хорошо, до связи.