Наверное, Зоф охотно позволил бы Эрвану и дальше становиться преступником, лишь бы ему дали уйти. Но, к несчастью, в этот момент Эрван стоял перед ним – в угрожающий, как лезвие бритвы, позе.
А Эрван был наихудшей разновидностью подонка, одним из тех, что получают удовольствие, унижая других и подчиняя их себе. Из тех, кому постоянно требуется доказывать, что они – высшие существа, хотя и чувствуют интуитивно, что вовсе ими не являются. Как раз это их и бесит.
Стерильно-голубой взгляд из глубоких глазниц напомнил старику глаза его мучителя в лагере смерти. Ему так и не удалось их забыть.
И внезапно на него накатил страх – пришедший издалека страх. Он попытался встать, но безуспешно. А звереныш уже нависал над ним.
– Проси прощения! – приказал он.
Это «тыканье» взрослому, да еще старику, произвело впечатление на промокшую свору.
Зоф провел рукой по глазам. Угрожающий вид стаи, готовой наброситься на беззащитную жертву, заставил его осознать всю свою беспомощность.
До него донесся еще один голос:
– Проси прощения, сволочь!
Потом другой, еще громче:
– А не то прикончим!
Стариком одновременно овладели возмущение и паника. Но он понял, что на кону его жизнь и достаточно ничтожной случайности, чтобы они разбили вдребезги его хрупкий скелет.
Парализованный страхом, он поднял голову и, окончательно побежденный, взмолился:
– Оставьте меня, пожалуйста… уходите…
И снова попытался встать.
Тогда Эрван, еще больше распалившись из-за агрессивности своей своры, сорвался.
На лицо старика внезапно обрушилась злобная оплеуха.
Он тяжело повалился на землю.
– Издеваешься надо мной, жид?
После этого удара ухмылки на лицах приспешников превратились в гримасы.
Оглушенный и потерявший ориентацию из-за дождя, Зоф опять сделал попытку встать с земли.
Это было уже слишком для главаря; такого он стерпеть не мог.
И со всей силы пнул старика в живот. Тот согнулся пополам и упал на бок, лицом на надгробную плиту с высеченной на ней шестиконечной звездой. Сгрудившиеся над ним бесенята увидели, как кровь брызнула из его рта.
Эрван впал в исступление: добыча была в их полной власти. Они обступили ее кольцом.
Неистовство грозы удвоилось.
Кто-то из орды подобрал камень с обочины и бросил в Зофа, попав ему в плечо. Другой угодил в бок. Старый шахматист в последний раз попытался встать, но безуспешно. И только выставил вперед ладонь в кожаной перчатке, чтобы защититься от камней.
Злобный рой, уже не имевший лиц, с остервенением осыпал старика камнями. Новый метательный снаряд, более тяжелый, попал в него.
Ти-Том все видел. Но не мог вмешаться, потому что был слишком далеко и совсем один.