Она направилась на кухню, а я снова повернулась к Блейку.
– Когда это ты меня пригласил? – Мысли у меня беспорядочно мелькали. Картины прошлого вечера расплывались и слипались друг с другом. – И когда я согласилась?
Он шагнул ближе.
– Когда мы вчера вечером познакомились за барной стойкой в клубе «Руна». Забыла? Ты никак не могла привлечь внимание бармена. Я сделал тебе заказ.
– В баре?
– Мы поболтали, посмеялись. Ты сказала, что любишь лошадей, – добавил он.
Я была в клубе «Руна», но не сидела за барной стойкой. Видимо, он разговаривал с Хеленой – до того, как мое тело вернулось ко мне. Вот почему он знал, как меня зовут. Взгляд у него был такой напряженный, что мне впору было расплавиться, как металлу под сильным током. Я провела пальцами по прохладному мраморному столу. Одуряющий аромат цветов ничуть мне не помогал.
– Я вчера была сама не своя, – сказала я.
Он опустил голову, чтобы поймать мой взгляд:
– Хочешь отложить?
Я собиралась ему отказать, потому что теоретически я находилась на работе. Однако из банка тел со мной пока не связывались. Они знают, как меня отыскать с помощью чипа. И если они захотят со мной связаться, то смогут позвонить Хелене домой. Пока я не сделала ничего плохого. Я их просто дожидалась.
А воспоминание о том голосе у меня в голове убедило меня в том, что сама я к ним не пойду.
– Нет, – ответила я.
Он вопросительно посмотрел на меня.
– «Нет» в смысле – нет? – переспросил он. – Типа, вали и больше меня не беспокой?
Я улыбнулась:
– Нет.
Дразнить его было забавно.
– «Нет» в смысле откладывать не надо. Просто подожди минутку, ладно?
Я побежала наверх, к Хелене в спальню. Я говорила себе, что отправляюсь на это свидание потому, что мне нужно попросить его о большом одолжении. У меня появилась возможность подружиться с настоящим подростком, а не с каким-то старичком, который только притворяется молодым. Подростком с машиной, полной свободой и возможностью отправиться куда угодно. Он сможет кое-что передать – и Тайлеру с Майклом это будет полезно. Я дождусь подходящего момента и попрошу его мне помочь.
Я взяла с туалетного столика свой портрет, сложила его и сунула в сумку.
Мы с Блейком вышли на улицу вместе. Его машина – спортивная красная капля – ждала на подъездной аллее. У нее была металлизированная окраска, обтекаемые очертания и никаких бесполезных излишеств. Он открыл мне дверцу, а потом сел за руль. Сиденья с тихим жужжанием обхватили нас.
Я заметила, что ворота открыты. Может, вчера ночью они так и не закрылись?
Пока Блейк отъезжал, я заметила домоправительницу, Юджинию: она стояла у окна второго этажа. Неодобрение прилипло к ее лицу, словно дополнительный слой пудры. А на тот случай, если я ее не поняла, она отрицательно покачала головой.