— Ленька, — слышится голос Степана, — ты эту катушку наматывал?
«Отстань ты со своей катушкой!» — хочется сказать Леньке, но он вспоминает о письме и покорно отвечает:
— Я, Степ… А что, неправильно?
— Посмотри сам, — советует «намагниченное сердце». — Постарайся сам найти промах. Тогда в следующий раз не ошибешься.
— Есть, товарищ главный инженер! — козыряет Ленька. Жест его бодр, но голос звучит невесело. — Приказано посмотреть, постараться найти…
Он берет катушку и бессмысленно смотрит на нее. Может, плюнуть на все и побежать в лес? Нет, нельзя — проклятое письмо! Как же он написал его? Зачем?
Ленька рассматривает катушку и вдруг неожиданно объявляет:
— Катушки — это вчерашний день техники. Теперь знаете что вместо катушки придумали?
— Ну? — улыбаясь, спрашивает Степа. — Что же придумали?
— Что придумали? Да ты, наверно, и сам знаешь… — тянет Ленька. И с какой стати его угораздило ляпнуть про катушки? Вот проклятый язык! — Теперь такие радиостанции есть. Носит человек в кармане авторучку, а оказывается, это радиостанция. И вместо всяких катушек — обыкновенное перо. Алесь, мой брат, писал, — для вескости добавляет Ленька.
— Перо-то номер восемьдесят шесть? — спрашивает Степа, и нельзя понять, шутит он или говорит серьезно.
— Номер я не помню…
— Восемьдесят шесть, — подтверждает Димка. — Мы вчера со Степаном такую станцию поймали… Только она не все передавать может…
— Ну, конечно, — радуется Ленька. — Только азбуку Морзе.
— Нет, — говорит Степа, — рассказы барона Мюнхгаузена.
Ленька вспыхивает огнем. Снова они его разыгрывают. Но, пожалуй, лучше всего промолчать — разве их переговоришь!
А Степа не унимается.
— Знаешь, Димка, — таинственно говорит он. — Вскоре у нас в деревне будет свое телевидение. И, кроме того, строится такой аппарат, что может передавать по радио на расстоянии разные предметы и вещи.
Тут Ленька не выдерживает. Ну, сказал он обо всем этом вчера Наташе Гомон. Просто так сказал: не для того, чтобы похвалиться, а… пошутил, что ли… Так обязательно смеяться надо.
Ленька откладывает в сторону катушку и шагает к двери.
Но Степка и Дима ловят его за руки, прижимают к стене и начинают щекотать.
Щекотки Ленька боится больше всего на свете,
— Ой… пустите!.. Ой, умру! — кричит он.
Ребята выпускают его, и Степа говорит:
— Ладно. На этот раз мы тебе простим. Но чтоб больше не врал. Ясно?
— Ясно, — отвечает Ленька. — Не буду… Только я и раньше не врал. А так, шутил.
Нет, уходить от ребят не стоит. Они же совсем не злые. Да и сами не хотят отпускать Леньку. А кроме того — письмо!