Это начинает выводить меня из себя.
Я не следую за ним сразу. Может быть это тест. Но зачем? Что это даст?
Я не могу сказать.
Может быть он хочет увидеть, как далеко я зайду, чтобы привлечь его внимание. Не далеко я думаю.
Я помню одно из его первых предупреждений о том, что будет со мной, если я буду плохо себя вести: Я оставлю тебя в темноте.
Я вздрагиваю. Такого я бы не хотела испытать.
Встаю. Я крайне разочарована его реакцией. Я два дня готовилась к его приезду.
Выхожу из комнаты в длинный, пустой коридор. В доме стоит тишина. Волна беспокойства пробегает по моей спине. Вы могли бы спрятать здесь труп, и никто бы не узнал.
Или спрячьте меня.
Поднимаюсь по лестнице в комнату Стоунхарта. Может он раскладывает вещи? Но он не производит впечатление человека, который тратит время на такие мелочи. Наверняка за него это делает Роза.
На пол пути тень движения бросается в глаза снаружи. Оглянувшись назад, я замечаю знакомый черный лимузин.
Что-то мне подсказывает, что я уже ездила на этом лимузине. Продолжаю поиски Стоунхарта. В комнате его нет.
Есть лишь одно место, где он может быть. В кабинете.
Конечно же, когда я вхожу в коридор, ведущий к потайной двери, вход широко открыт. Захожу вовнутрь. Дверь в кабинет Стоунхарта закрыта, но я слышу его приглушенный голос.
От нечего делать, я скрещиваю руки и, оперевшись об дверь библиотеки, жду. Долго. По левой ноге начинают бегать мурашки. Приходится потрясти её, чтобы восстановить кровообращение. Вздохнув, я жду еще немного.
Стоунхарт продолжает разговаривать. Я не могу разобрать его слов сквозь толстые дубовые двери.
Я люблю этот голос. Если бы он только не принадлежал монстру...
Неужели я только что сказала слово "люблю"?
По телу пробегает дрожь. Мне нужно быть осторожной со своими мыслями.
Проведя бесполезных полчаса, на меня навевает скука. Стоунхарт не ждет от меня, что я буду стоять здесь и ждать его вечно. Я смеюсь. Да, он даже не знает, что я здесь. Скорее всего он просто проигнорирует это. Или может он просто занят.
Он уедет на пятнадцать дней. Впервые за всё время мы так долго будем порознь.
Не думаю, что у него будут проблемы с удовлетворением его либидо. Особенно, вспомнить, как кричала его секретарша. Сколько женщин он трахал за моей спиной?
Если бы не мое беспокойство в ту ночь, я бы так ничего и не узнала бы.
Это не ревность. Этого просто не может быть.
Я смеюсь над собой. Зачем мне ревновать Стоунхарта? Он может делать всё, что ему заблагорассудится со своим членом.
Решаю отвлечь себя книгой. Думаю, Стоунхарт без труда найдет меня, если я ему понадоблюсь.