– Хотела дать возможность тебе и Лорану побыть вместе.
– Ты с ума сошла? – я буквально сипела от потрясения.
– Нет, ну я же вижу, что ты ему нравишься! Это трудно не заметить.
– Я ему нравлюсь?! Это с чего ты так решила вообще?! Из-за его постоянных издевок?
Или после того, что он учудил в душевой?! Шейрис, ты вообще не знаешь, о чем говоришь!
– Думаю, прекрасно знаю, – самое обидное, что она даже не восприняла всерьез мое возмущение. – Это уже все заметили. Да и в последнее время Лоран не ведет себя, как полный придурок. Наоборот…
– У меня слов нет, Шейрис!
Я плюхнулась на кровать и закусила губу, с возмущением глядя на подругу.
– Нет, ну, признайся, неужели он тебе ни капельки не нравится? Вон Лин по нему слюни пускает, это сразу видно. Красавчик, далеко не слабый, авторитетом пользуется.
– Если он тебе так нравится – забирай, – едко отозвалась я.
– Да и забрала бы, – не растерялась Шейрис, – только он по тебе сохнет.
– Да не сохнет он по мне!
– Если хочешь так думать, думай. Но со стороны-то виднее. И из вас бы получилась прекрасная пара.
– Ага, благородный дроу и человечка! – не удержалась я.
– Ну, жениться его на тебе никто ведь не заставляет.
– Шейрис!
Я упала лицом на подушку и уже в ней задохнулись неприличные ругательства. Как у подруги все просто! Хотя, может, это я все усложняю? И все же даже представить себя возлюбленной Лорана не могу. Это слишком странно. Я привыкла считать его заносчивым идиотом, который относится ко мне с презрением. Неожиданное открытие дввеба поразило.
Скорее всего, Шейрис все неправильно поняла. Может, у Лорана и правда гипертрофированное чувство ответственности за членов команды. А она уже напридумывала себе неизвестно что. Но как бы то ни было, в воскресенье мне придется ехать в Даран в обществе Лорана. И могу себе представить, насколько «приятной» будет эта поездочка…
Мои опасения подтвердились. Лоран брюзжал всю дорогу до Арклана, где мы с ним должны были сесть на проезжавший мимо дилижанс. Говорил о том, что в такую рань (а выйти нам пришлось в пять утра), в собственный выходной он мог еще спать. А вместо этого приходится тащиться в город, а потом несколько часов трястись в экипаже. Возникало ощущение, словно это я его уговаривала со мной поехать. Я едва сдерживала рвущиеся наружу ругательства, но не хотела усугублять ситуацию. Понятно, что он все равно не отстанет, но если я еще сильнее разозлю его, станет совершенно невыносим. А так, глядишь, и выдохнется, не видя реакции. Но когда он в сотый раз заявил, что мне просто делать нечего – ехать в Даран, и я могла написать матери, чтобы приехала сама, – я не выдержала.