– А ты, Фокси, будь хитрей. Не срывай злость на не виновных. Предупреждаю, если испортишь товар, быть тебе игрушкой у команды. Не думаю, что тогда до берега живой доберешься. Парни у меня злые. Уяснила? А потому веди себя тихо.
Фокси все поняла. Ее не обманул спокойный голос Зорга. Девица быстро смекнула, чьего расположения нужно добиться, чтобы путешествие стало приятным. Поэтому она упала капитану в ноги и обняла его за колени.
– Мой господин! Разве ты не помнишь, как сладко тело Фокси? Как горячи поцелуи? Неужели не хочется вспомнить, какой тигрицей я становлюсь в постели?
– В постели? – с усмешкой сказал Зорг. – Разве мы были с тобой в постели? Вспомни, я получил свое, прижимая тебя к задней стене дома Изры. Да, ты старалась, но я же заплатил? И не я один. Да и купил я тебя у старухи недорого. Такие деньги не жалко потерять. Помни об этом, Дикарка.
Небрежно оттолкнув Фокси, капитан развернулся к двери.
– Подождите! – окликнула его Свон. – Разрешите мне заняться чем-нибудь. Я не привыкла сидеть без дела. Я зачахну от скуки, и вы не выручите за меня и половины суммы.
Иолай удивленно посмотрел на нее. В первый раз ему попалась та, что желает работать. Обычно пленницы льют слезы и предаются безделью.
– И что ты хочешь делать?
– Отправьте меня к повару. Мои матушки работали на кухне, и я много чего умею, – с надеждой в голосе проговорила Свон.
– К коку? – засомневался Зорг. – Почему нет? Можно и к коку. Он вечно жалуется на нехватку рук. Иди за мной.
Они оба покинули каюту, где осталась сидеть на полу раздосадованная Фокси.
Кухня или камбуз, как ее назвал капитан, была небольшим помещением, жарким и загроможденным утварью и продуктами в мешках, ящиках и бочках. В центре стояла жаровня, над которой на крюке висел большой котел. Огромный черный человек, не уступающий в росте капитану, а в объеме и вовсе превосходящий его, орудовал черпаком с длинной ручкой. Свон никогда не видела такую темную кожу, поэтому содрогнулась, приняв мужчину за демона. Отсветы пляшущего пламени в его глазах, игра света и теней на посуде и стенах камбуза создавали картину, соответствующую ее представлению об Аде. Запахи, вопреки ожиданиям Свон, привыкшей к кухне мамочек, были до того отвратительны, что пришлось зажать нос.
Наблюдающий за невольницей капитан улыбнулся.
– Что, Беляночка, не расхотелось стоять у котла? Ты же не думала, что камбуз пахнет розами? Здесь воняет солониной и гнилой квашеной капустой. Ты ведь не хочешь к концу путешествия остаться без зубов из-за цинги? – и громко рассмеялся, видя растерянность Свон.