– Объясняю только раз, Тиррен, – усаживаясь рядом, сказал лорд Байдерн, – твое место – около меня. Считай себя привязанной. По крайней мере, пока не научишься себя вести. Я понятно выразился?
Желая сквозь землю провалиться от стыда, я кивнула. На советника и Лаурну не решалась даже глянуть.
– Не слышу, адептка! – потребовал мучитель внятного ответа.
– Понятно, лорд Байдерн.
– Вот и отлично. А теперь сделай так, чтобы я вообще позабыл о твоем присутствии. Сидеть, молчать и не высовываться.
Я снова кивнула, с тоской глянув на столик стражей, уже заведших веселую беседу. Уныло поглощая поданную мне кашу с молоком – декан даже тут свою волю навязал, не спросив, чего бы я хотела сама – я слушала беседу леди Нионы и наставника. Лаурна, сидящая по другую руку от меня, тоже молчала и, казалось, находилась далеко отсюда. На ее милом личике застыло отсутствующее выражение.
Я едва дождалась, пока этот тягостный завтрак закончился и мы покинули гостеприимный постоялый двор. Правда, радость моя несколько померкла, когда снова пришлось садиться в экипаж советника. Декан, видать, из вредности не стал оспаривать распоряжение леди Нионы. Только чуть насмешливо покосился на меня, когда проходил к своему экипажу.
Спустя полчаса пути принцесса все же соизволила вернуться с небес на землю и обратить взгляд на меня. Тут же с беспокойством вскрикнула:
– Летти, у тебя синяк!
Какая наблюдательность, однако! – не удержалась я от мысленного сарказма. Слегка поморщилась, когда ее маленькая ручка коснулась моей щеки. Но дергаться не стала – все же под прикосновением принцессы не таилось никаких извращенных планов в отношении меня.
– Ага, один из многих, – я стоически старалась не кривиться, когда экипаж делал слишком резкие движения, и все мое тело отзывалось мучительной перекличкой синяков.
– Хочешь, я тебя залечу? – предложила Лаурна, не став задавать глупых вопросов: «Как?», «Кто?» и «Где?».
Отказываться было глупо – ехать предстояло еще часов пять, а потом предчувствую не особо легкий день в столице славного первого темного мира. И если советника я отшила просто потому, что она мне глубоко неприятна, то о принцессе все же такого не скажешь. Как я ни пыталась ее ненавидеть или держаться отстраненно, получалось плохо. Уж слишком она добрая и милая. Ну невозможно было остаться к ней бесчувственной!
– Ладно, я не против, – откликнулась я и закрыла глаза, когда принцесса жестом заправского целителя прикоснулась к моей голове.