– Здесь холоднее, чем у француженки между ног, – проворчал Лазарус. – Пора возвращаться в дом. Не годится, чтобы ты подхватил плеврит и умер.
– Я никогда не болею, – возразил Джек.
– И сегодняшняя ночь не станет исключением – только не когда я поставлен за тобой следить. – Лазарус кивнул в сторону двери. – Ты идешь вниз?
– Или что? – прорычал Джек.
– Или я вызову легавых, и ты больше никогда не сможешь взглянуть на это прекрасное ночное небо.
Гнев жег Джека изнутри, как дрянной джин. Он бы остался на этой крыше спать, если бы мог, и плевать на проклятый холод. Но по упрямо сжатым челюстям Лазаруса было ясно, что, если Джек ему не подчинится, он вполне может осуществить свою угрозу.
Грязно ругаясь, Джек пригнул голову и вошел в дверь, потом тяжело спустился по лестнице. Каждый шаг назад к его маленькой комнатенке, казалось, добавлял весу к невидимым кандалам на его ногах. Он вырвался из тюрьмы, но все равно несвободен.
Внутренний голос в его мозгу прошептал: «А был ли ты вообще когда-нибудь свободен?»
– Не стоило тебе оставаться с ним наедине, – сказал Саймон.
Ева с удивлением посмотрела на него. Двухколесный кэб, гремя по булыжной мостовой, вез их домой. То, что они смогли найти в этот час кэб, да еще с трезвым кучером, было своего рода чудом. Ева уже мысленно приготовилась к долгому пути пешком, но Саймон в своей неповторимой манере просто вышел на угол, и к нему тут же подкатил экипаж. Такому человеку, как Саймон, все вещи даются легко. В том числе и кэбы. У него было все: происхождение, богатство, положение в обществе, привлекательная внешность аристократа. При виде его женщины начинали поправлять волосы и расширять глаза, как газели, с нетерпением ожидающие волка. Из всех сыщиков «Немезиды» от Саймона меньше всего можно было ожидать, что он согласится на эту работу. С какой стати? Он ни разу не пострадал от несправедливого правосудия. Саймон был фактическим лидером «Немезиды», но никогда не принимал решения единолично. Все обсуждалось с сыщиками. Служба в армии преподала Саймону суровый урок. И он, в отличие от многих представителей своего класса, твердо верил в мораль и этику. Однако не настолько твердо, чтобы отказаться от услуг такого человека, как Джек Далтон.
– Мы раньше уже использовали подобных типов, – напомнила Ева.
– Теми было легко манипулировать. Они очень боялись последствий неподчинения нам и поэтому не представляли опасности. Но Далтон… – Саймон шумно вздохнул. – Ему нечего терять.
– Кроме возможности отомстить.
Ева, как и остальные в «Немезиде», рассматривала месть как ключевой пункт их плана. Но чего никто из них не ожидал, и особенно она, так это глубины чувств Далтона. Они выходили далеко за рамки животной жажды расплаты.