- Не пори горячку, Арман. Я просто спросил, почему ты так уверен, что твою очаровательную Монику до тебя еще никто не откупоривал?
- Раз ты сам этого не видишь, значит, ты просто слепой осел, раздраженно заговорил Арман Бержерон. - Тебя развратили европейские шлюхи с их выпирающими коровьими грудями и готовностью раздвинуть жирные ляжки для любого желающего.
- Может, ты и прав, Арман, но я отдал бы недельное жалованье за то, чтобы одна из них сейчас оказалась здесь. Сегодня мой жар не остудила бы ни одна из этих набожных девственниц. Даже такой персик, как Моника Монтамбо.
Бац!!! - мелькнул в воздухе кулак Армана и Эздор опрокинулся на спину.
- Ты что, рехнулся?! - завопил он сплевывая кровь. - Я же только пошутил! Арман нагнулся и помог приятелю подняться.
- Извини, Эздор, - сказал он. - Понимаешь, я и в самом деле люблю ее.
- Тогда это я должен просить у тебя прощения, - ответил Эздор. - Я и не подозревал, что у вас так далеко зашло. Пойдем, я угощу тебя стаканчиком виски.
- Нет, - с неохотой отказался Арман. Я хочу зайти к Монике, а она не выносит запаха спиртного.
- О, тогда вам с ней не по пути, - ухмыльнулся Эздор. - Ты же у нас был первый выпивоха во всей Британской армии!
- Не беспокойся, - ответил Арман и рассмеялся. - Пройдет время и я ее перевоспитаю.
- Скольких отличных парней до тебя сгубили такие надежды!
- Поверь уж мне, - покачал головой Арман. - Вот увидишь, скоро она будет ластиться ко мне, как котенок.
- Верно, - кивнул Эздор. - Только не забывай, пожалуйста, дорогой друг, что из котят вырастают кошки, а кошки порой царапаются.
Манера, в которой Моника Монтамбо дозволяла за собой ухаживать, отличаясь внешней благопристойностью, сводила Армана Бержерона с ума. Во время прогулки, когда он пытался взять Монику за руку, девушка выдергивала ее, словно ужаленная. А однажды во время танца, когда распаленный близостью ее упругого тела Арман привлек Монику к себе и сжал в объятиях, она резко вырвалась и убежала в свою комнату. И потом еще долго не хотела с ним разговаривать.
- Что случилось? - спрашивал ее Арман. - Пожалуйста, ответь мне. Чем я тебя так обидел?
Моника, побелевшая как полотно, молчала.
Арман уже начал терять надежду, когда девушка наконец ответила:
- Я тебе не какая-нибудь уличная девка, с которой ты можешь распускать руки.
- Но, Моника, - взмолился Арман, - я же люблю тебя. Я только хотел обнять тебя и ощутить поближе. Я вовсе не хотел тебя обидеть.
В тот же вечер Генриетта преподала Монике новый урок.
- Черт побери, - сказала она, - да позволь же ему хоть немного тебя потискать. Или ты хочешь совсем оттолкнуть его? Верно, ты должна строить из себя недотрогу, но не до такой же степени!