Ни один из Монтамбо так и не приехал в Монреаль на свадьбу Моники, тогда как Бержероны, напротив, прибыли всей семьей.
Зенофиль провозгласил тост за счастье внука и его молодой жены, сел на место и вдруг заметно содрогнулся.
- В чем дело, папа? - спросил Альсид.
- Ничего, все в порядке, - ответил Зенофиль. - Перепил, должно быть. Холодом вдруг проняло.
- Тогда выпей еще, - предложил Альсид. - Сразу согреешься.
Может быть, подумал старик. Только чем теперь согреться Арману?
Многое я повидал на своем веку, припомнил он. Многих женщин познал веселых и злобных, хорошеньких и дурных. Но ни у одной в глазах не было такого леденящего холода, как у этой, которую выбрал в жены бедняга Арман.
- Она мне не нравится, - шепнула мать Армана его сестре Аурелии.
- О, маман, как ты можешь так говорить о Монике? Ведь мы ее совсем не знаем.
Аурелия вынашивала уже третьего ребенка и была настроена благодушно.
- Ничего не могу с собой поделать, - вздохнула Берта. - У меня плохое предчувствие и на сердце тяжело.
- Не говори так, маман, - попросила Аурелия. Настроение у нее упало. Предчувствия маман никогда ее не обманывали.
К восьми вечера все мужчины упились вусмерть, да и Арман, хотя и пил гораздо меньше своих братьев, едва держался на ногах.
Моника отвела его в сторону.
- Сколько еще будет продолжаться это безобразие? - спросила она, сверкая глазами.
Арман расхохотался, подхватил ее на руки и покрутил из стороны в сторону.
- Сегодня наша свадьба, - напомнил он. - Все должны веселиться до упада. Пойдем, я налью тебе вина.
- Немедленно опусти меня, - холодно приказала Моника. Когдда Арман повиновался, она пронзила его таким ледяным взглядом, что Арман на мгновение протрезвел.
- В чем дело, милая? - встревоженно спросил он.
- Ты можешь оставаться здесь, если хочешь, - заявила Моника, - а я ухожу.
Арман схватил ее за запястье и больно сжал.
- Ты уйдешь отсюда только вместе со мной, - твердо сказал он. - Ты теперь моя жена. И будет лучше, если ты начнешь это понимать.
Моника резко вырвала руку, подхватила свою накидку и кинулась к дверям, оставив Армана стоять и провожать ее взглядом.
- О, с этой строптивицей придется еще повозиться! - выкрикнул Антуан, брат Армана. - Ты бы лучше догнал ее, братец!
- Сейчас, - ответил Арман и присоединился к дружному смеху братьев и отца.
Он даже не заметил, что ни его дед, ни мать, ни сестра Аурелия не смеялись вместе с остальными. Другие девушки нервно захихикали, но тут скрипачи заиграли веселую мелодию, и все поспешили танцевать.
Когда Арман зашагал по улице по направлению к особняку Генриетты Монтамбо, его распирал гнев. Даже в войну ему не приходилось ощущать такой злости. Сейчас он проучит эту дрянь! Преподаст ей такой урок, который эта стерва никогда не забудет!