— Специальная программа «Кореша в эфире».
— Ага. Выделили особую частоту, приняли свой шифр, то есть канал под скремблером, вполне надежный, защищенный. Ну, чтобы не вызывать стороннего интереса, понимаешь?
— Алло, маркони! — Я придавил на шее шального москита, залетевшего в открытое оконце, и сразу вытер ладонь о штаны. А ручки-то вспотели, волнуешься, Квачин! — Ты же знаешь, время деньги. У меня не то чтобы мало времени, просто отдохнуть хотел. Теперь, вижу, не получится, так что вываливай.
— Я сразу понял, дело первостепенной важности!
Это не про всех. Случилось что-то, касающееся только меня, именно поэтому Юрка не поднял шум на всю крепость. Собака, как мне не хочется внезапного! Война началась? В голове пролетела мысль, что Герман решил поручить мне какую-то разведку.
— Все-все, не психуй, Дар! Короче…
— Наконец-то!
— Короче, завтра ранним утром на Кайман приходит «Темза». Там Илья Александрович, ну, Самарин, берет на борт пятерых человек и ставит их под команду боцмана, Миши Чубко, РДО на этот счет староста Бриндизи уже получил.
— От кого? — перебил я, нервно барабаня пальцами по креслу.
— Ростоцкий отправлял, лично, с молнией.
— Понятно. И что дальше?
— И пароход полным ходом направляется сюда.
— Тебя официально уведомляли?
— Э… Нет, — сглотнув, ответил он.
— Цель визита? — строго спросил я.
— Вот! Именно цель! Самое главное, Дарий, ты только спокойно! Они едут тебя арестовывать, представляешь? — жахнул Молодцов.
У меня холодок пробежал по телу.
Это не прикол дружеский? Апрель давно прошел, между прочим… Прервав перестук, я тяжело выдохнул, оглядел помещение и посмотрел на часы. Падла. Был день как день, самый обычный! Настроение было отличное, рабочее, с утра рубашку чистую надел, обувь почистил, ногти подстриг. Плохо вот — побриться поленился, теперь щетина на шее колется и неприятно задевает ворот.
Половина третьего, зараза… При другом раскладе я уже полчаса мог бы нежиться на кровати. Не могу поверить.
Юрка тоже пожал плечами, не спуская с меня глаз.
Как это ни прискорбно осознавать, в этой истории я выгляжу полным лохом.
— Извини, Дарий, но я думаю, что Герман решил тебя закрыть неспроста, он боится, что ты уйдешь в Прорез.
— Коню понятно, — поддакнул я. — Сука, но арест!
— Не по-людски, — с горестью согласился радист.
Почему Ростоцкий принял такое резкое решение?
Он мне не поверил, вот почему. И начал прокачивать последние часы моего пребывания в Манаусе.
А что там было особенного?
Было, Дарий, было… Базары с Чарли Гуднайтом, который не мог не отреагировать на оптовый закуп дорогих и редких патронов. «Но такое количество! А потом найдешь „калашниковские“. Старину Чарли не обманешь, Дарий, сдается мне, что ты замыслил какой-то дальний рейд!» — вот что он сказал. Дальний рейд, в голове оружейника это словосочетание засело прочно.