— Чтоб им пусто было, — магистр Виктредис оседлал своего любимого конька и принялся честить столичную братию, отродясь не знававшую бед прозаической жизни поместного мага. — Зазнавшиеся идиоты! Готовы связаться с типом, от которого даже оборотни бы шарахались, лишь потому, что какой-то из его прадедов чем-то прославился!
— Вы несправедливы к магистру Аршамбо, — возразила я. — Свой предмет он знал досконально и рассказывал о нем с редкой увлеченностью!
— Стало быть, вам пришлись по нраву его лекции? — прищурившись, осведомился Виктредис.
Я вздохнула.
— Разумеется, нет. Преподаватели, увлеченные своим предметом в той мере, что магистр Аршамбо, чаще всего рассказывают не о сути дисциплины, а о своем к ней отношении. Да и вообще говорят по большей части о себе, желая подчеркнуть, как основательно они разбираются в предмете, при этом не забывая намекнуть на то, что никто иной не достигнет тех же высот, разбейся он даже в лепешку. Но это нам только на руку, ведь научное честолюбие Аршамбо Верданского позволит ему с легкостью закрыть глаза на любые подозрительные детали нашей истории.
Тут демон не выдержал и издал звук, похожий на те, что доносятся из нутра давно кипящего чайника.
— И что это будет за история? — возопил он.
— Магистр Виктредис назовется любым именем, которое ему по нраву, и скажет, что прибыл из глубокой провинции, где долгие годы задавался вопросом, отчего ученые чародеи сторонятся тем, связанных с древней магией. Скажет, что желает стать аспирантом Аршамбо Верданского любой ценой, и самую малость смухлевал с документами, что, несомненно, простительно для человека, увлеченного наукой. Так как у новоявленного аспиранта будут иметься слуга, породистый конь и секретарь, магистру станет ясно, что он имеет дело с респектабельным господином, а не с каким-то безумным авантюристом… Я давно заметила, что чем большими странностями отличается человек, тем более рьяно он ищет и клеймит странности в других.
Виро, явно оскорбленный тем, что в озвученном мной перечне признаков респектабельности чародея секретари следовали за лошадьми, замыкая список, продолжил бурно протестовать.
— Весь ваш план строится на допущении, что этот ваш Аршамбо действительно сбрендил настолько, что возьмет к себе орду самозванцев! В жизни не слыхал ничего более глупого!
— Это допущение куда более вероятно, чем то, что сюда в ближайшее время не нагрянет комиссия Лиги, или же то, что мы без помех доберемся до южной границы княжества, — отрезала я. — Магистр Аршамбо нуждается в аспиранте не меньше, чем мы нуждаемся в укрытии. Зависимый же от него лжеаспирант — это вовсе находка, ведь в случае чего за него не придется выплачивать денежную компенсацию и штраф.