— Мирись-мирись и больше не дерись, — Макс дурашливо потряс руку Лины.
— Мы не дрались, — сказала девушка удивленно посмотрев на него. — И даже не ссорились еще.
— Надеюсь и не будем, — весело отозвался Макс. Впервые за последнее время он чувствовал себя таким… спокойным, не подозревая, что все переживания только начинаются.
В двенадцать Макс ушел, надавав каких-то рекомендаций относительно компа, но Ангелина забыла их, едва за парнем захлопнулась дверь. Она не спеша сделала уборку в квартире, зная, что вот-вот приедут родители и неосознанно желая сделать им приятное.
Родители приехали в начале второго вместе с бабушкой Верой. Они все вместе пообедали, обсудили успехи группы "Между мирами", менеджером которой был брат бабушки Веры Семен Владимирович или попросту дядя Сёма — называть его дедом у Ангелины язык не поворачивался, поразмышляли о предстоящей учебе Лины в Высшей школе, гадая на какой факультет она попадет, и напомнили о предстоящих выпускных экзаменах, которые и направилась учить девушка сразу после обеда.
Расслабленно устроившись с учебником по русскому языку в мягком удобном кресле, Лина попыталась углубиться в изучение предмета, но все равно услышала, донесшееся из родительской спальни удивленное папино восклицание: "Чудеса! Вроде у меня компьютер сломался, когда я уезжал. А теперь, как новенький работает!"
— Вот, блин! — сморщилась Лина.
* * *
Оставшись в воскресенье без общества подружки, из-за скорого приезда Линкиного отца, Милана весь день провела в своей комнате, готовясь к ЕГЭ по русскому языку, чем ввергла в неописуемый шок своих собственных родителей, весь день беспокойно терзавших лоб дочери на предмет обнаружения температуры. Температуры не было, но дочь была непривычно тиха, задумчива и немногословна. Дочь страдала.
Гашиш тоже казался пришибленным и недовольным. Весь день он просидел на балконе, обиженно отворачиваясь при появлении людей, и, видимо, находясь под великим впечатлением, так ни разу за весь день и не посетил кухню.
Но к вечеру оба рыжих товарища, казалось, оттаяли и выползли из своих укрытий. Гашиш развалился посреди дивана в гостиной, предлагая любому желающему почесать его рыжий в белую крапинку пузень, а Милана решила все-таки проветриться и покататься на роликах, справедливо рассудив, что в усталую голову больше не влезет ни одно правило русского языка. Правда, одной ей кататься не хотелось.
— Позвоню Нику, — пробормотала Милана и сама испугалась, как двусмысленно прозвучала эта фраза. На самом деле, ей не хотелось признаваться даже самой себе в том, что ей понравился тот светловолосый красавчик, с которым столкнула ее судьба вчера ночью и о котором она нет-нет, да и размышляла весь сегодняшний день. И хотя сейчас девушка имела в виду совсем другого парня, сердце вдруг болезненно и испуганно сжалось, и быстрее застучало в груди. Чуть успокоившись и решив больше никогда не называть Никиту Ником, Милана набрала хорошо известный ей номер своего друга, товарища, единомышленника и вообще классного парня. На самом деле, Милана любила Никиту почти также сильно, как Ангелину и даже не раз жалела, что подружка, в отличие от Никитоса, бывает немножко слишком рассудительной и не желает ввязываться в очередное бесбашенное предприятие.