Она помолчала какое-то время, затем кивнула.
– Да, в Нью-Мексико я лишь проездом.
– Мамочка, можно мне выйти из машины?
– Простите, – обронила Вайолет. Она пересекла шоссе, открыла заднюю дверцу седана и выпустила сына. На нем были шорты, кожаные сандалии и яркая футболка. Мальчик показался Чарли чересчур бледным. Наверное, мало гуляет, решил он. То ли болен, то ли мать из чрезмерной осторожности держит его взаперти. В любом случае Чарли стало жаль мальчугана, который не может вволю играть на свежем воздухе.
Чарли положил телефонную трубку на место и, после некоторых колебаний, присоединился к Вайолет.
Мальчик, склонив голову набок, с любопытством взглянул на него карими глазами.
– Меня зовут Сэм, – сказал он безо всякого смущения. – А вас?
Чарли не мог припомнить, когда он в последний раз общался с ребенком. В его семье все, кроме четырехмесячного сына кузины Эмили, были взрослые. Кое у кого из сотрудников были, конечно, маленькие дети, но Чарли редко их видел. По работе ему приходилось иногда иметь дело с подростками, но они не шли ни в какое сравнение с таким малышом.
Не зная точно, как принято приветствовать маленьких мальчиков, Чарли решил пожать ему руку.
– А меня – Чарли. Рад с тобой познакомиться, Сэм.
– В машине слишком жарко, – пожаловался Сэм. – А кондиционер мама не разрешает включать.
У мальчика было пухленькое веснушчатое лицо. Когда он улыбался, на щечках появлялись очаровательные ямочки. Профессиональные навыки дали о себе знать, и в голове Чарли появились бесчисленные вопросы. Например, где отец мальчика и почему они с матерью путешествуют одни?
– Мама права, – сказал он. – Кондиционер сейчас лучше не включать. Но, может, тебе лучше посидеть вон там, в тени.
Он ткнул пальцем в сторону одинокого куста можжевельника, скрючившегося футах в пятнадцати от машины. Только это вечнозеленое растение отбрасывало хоть какую-то тень. Пробивавшиеся же кое-где жалкие побеги шалфея и юкки уж никак не могли служить защитой от безжалостного солнца.
Вайолет бросила на Чарли испуганный взгляд.
– А это не опасно? Тут наверняка водятся скорпионы и разные ядовитые жуки.
Чарли с трудом удержался от того, чтобы выругаться. В детстве он сам больше всего любил играть именно в пустыне. Мать всячески оберегала его и научила всегда быть осторожным, однако она никогда не запрещала Чарли играть без присмотра. Оно и понятно – Жюстин Парди сама выросла в этом краю пустынь.
Прикусив язык, Чарли напомнил себе, что скоро он будет на родном ранчо, а эта незначительная задержка останется лишь неприятным воспоминанием.