– Подержался за ручку и получил удовольствие, молодец! Значит, как честный человек, обязан жениться! На всех! Просто обязан! Таково правило! Сам виноват! Свадебные подарки за мной, ручаюсь! А коли ты, олух, снова не управишься со всеми, то я даю обет стать примерным мужем! Опять придётся отдуваться за тебя, непутёвого.
– Что за ахинею ты несёшь? Белены, что ли, объелся? И, вообще, в своём ли ты сегодня уме? – разъярённо взревел Юриник, возмущённый беспардонной выходкой товарища. Любопытные девушки тут же перестали хихикать, они уже громко смеялись.
Дорокорн схватил ноги в руки и смело бросился наутёк, чтобы больше не сболтнуть ненароком лишнего. Он попытался как можно быстрее удрать подальше, откуда его не было бы слышно и, желательно, даже видно. С его стороны это было очень мудрое решение, принятое как нельзя вовремя, ибо лимит терпения Юриника был исчерпан до последней капли.
«Да, – подумал я, – наш проказник-домовой своего не упустит, над всеми успеет подшутить и посмеяться!». Хотя, конечно, Дорокорна он спас, что не говори. Уж Юриник его в порошок бы стёр и мокрого места не оставил, если бы только тот говорил своим обычным писклявым голоском. И не беда, что теперь ему придётся жениться на всех разом, согласно торжественно данному прилюдно обещанию, подумаешь, какой пустяк, стерпится-слюбится!
Вежливо распрощавшись со своими провожатыми, мы направились к лестнице, её обратной стороне. Раздался всё тот же лёгкий скрежет трущихся друг о друга камней и перед нами медленно начал открываться вход в центральный винтовой коридор. Оглянувшись на наших друзей и подруг, которые на всякий случай обнажили привычными движениями оружие, мы, стараясь не шуметь, отправились усталые, но довольные в нашу скромную обитель.
* * *
Глава 7
Первый день занятий
Остаток ночи и начало утра пролетели незаметно. Мы мирно спали, пытаясь хоть немного отдохнуть и восстановить силы перед предстоящим первым учебным днём. И вот в коридоре уже вновь раздались дикие крики, будто кого-то терзают, рвут живьём в клочья! Это Коршан, словно крылатый кошмар, горлопанил во всю свою лужёную глотку, будто ёжика крупного заглотил, а тот растопырился и фыркает, застряв у него в глотке! И как он только сам выносит свой чудесный голосок и не сходит при этом с ума! Я, подпрыгнув на кровати, посмотрел на часы: пять тридцать утра.
Юриник недовольно промычал охрипшим ото сна голосом, с трудом продирая глаза:
– Этот Коршан – чудо в перьях, садист пернатый, убийца моего абсолютного музыкального слуха.
А Дорокорн добавил своим обычным высоким голосом, сладко при этом потягиваясь: