Пока Антон и Сергей строили теорию о том, как может пройти завтрашний день, Тамара отправилась помогать Николаю менять повязки на ранах.
– Все никак не возьму в голову, чем ты думала, когда выпускала его?
Отшвырнув пропитанный кровью бинт на железный столик, Тамара взглянула на блестящие в лучах настенных ламп раны. Три длинные полосы темно-бордового цвета с бахромой из розовато-горчичной мертвой кожи тянулись вдоль линии ребер. Сказала бы она, что ее пациент морщится от боли, но заданный вопрос привел ее к иному мнению.
– Он мой брат, – как ни в чем небывало поведала девушка, высвобождая из герметичной упаковки стерильную повязку. – И наш товарищ, поэтому я ему доверяю.
– Но он был под ее контролем.
– Поэтому и спас твой зад?
Замечания Николая не пришлись по душе Тамаре, но дикой злости она не испытала, однако посчитала нужным проучить собеседника за его слова. Поэтому, «случайно» переусердствовав с силой прижатия, девушка приложила бинты к порезам. Парень вздрогнул и недовольно поджал губы, на что шатенка ответила виноватой улыбкой.
– Не меняй тему.
Это позабавило Тамару, поскольку в данный момент парень напоминал ребенка, с неохотой признающего правоту взрослых. На мгновение она опять почувствовала себя счастливой, впитывающей крохотные капли радости, как страдающий жаждой странник. Николай всегда помогал ей не столько забывать о боли, сколько напоминать о прекрасных сторонах жизни, что в любой ситуации можно отыскать нечто хорошее. Он дарил ей надежду с первого дня их знакомства, внушал чувство безопасности. Помогал держаться до последнего, когда казалось, что смерть вот-вот заберет их жизни…
– Да уж… – Отмахнувшись от меланхоличных мыслей, шатенка принялась осматривать оставшиеся раны. – Тебя словно кошка подрала.
– Большая кошка, – горько ухмыльнулся Николай.
– Мой герой… – Не без иронии добавила Тамара, надеясь, что этот момент беззаботных обменов впечатлениями продлится еще несколько минут. Но парень как назло развеял атмосферу спокойствия.
– И что мы с ним будем делать?
Проследив за взглядом Николая до двери, за которой скрывался вагон, отведенный под складские нужды, а за ним – тюремный блок, девушка даже не пыталась подавить тяжелый вздох.
– У Сергея спроси. – Вернувшись к бинтам на липкой ленте и сыпучим порошкам, недовольно ответила Тамара. – Я бы убила этого мужика.
– Ты так просто об этом говоришь – убила бы.
– Да? А сколько людей мы убили на этой войне? Кто считал?
– А не людей?
Хорошо, что она успела наклеить последнюю повязку, иначе Николай почувствовал бы, как у нее задрожали руки. Но девушка вовремя успела занять их сбором медикаментов, делая вид, что встречный вопрос не испугал ее. Она не знала, заметил ли парень ее замешательство – да что там, скорее всего, заметил, он всегда нутром чувствовал, что творилось у нее на душе. Но Тамара мысленно поблагодарила его за отсутствие излишней заботы.