– В пункте управления: пытается отследить вместе с моей помощницей передвижения Лацмана до похищения.
– Да, насчет этого. – Вспомнив о своей теории, Антон поделился сомнениями по поводу того, что Райна могли похитить. И на эту точку зрения он хотел услышать чужое мнение.
– Ни о чем не могу судить так строго. – Поникшим голосом ответил Карим, приглашая собеседника войти в небольшой кабинет, где все было сжато и сплочено до такой степени, что и развернуться было негде. – Но твоя теория мне интересна.
– О деле Лацмана я не много наслышан. – Признался мужчина, присаживаясь на край черного кожаного кресла, стоящего близ бара. – В основном им занимаются Макаров и Лена, да я здесь и не за этим.
– В качестве няньки для своего босса? – С усмешкой произнес Карим, доставая из бара небольшую стеклянную бутылку, на которой красовалась этикетка с надписью «Cuvee Jean Gandet».
– Еще день. – Отношение к алкоголю у Антона, пожалуй, было самым категоричным среди его друзей, поэтому он не упустил возможности осудительно посмотреть на куратора базы.
– У меня сын умер, парень. Еще день… – Можно было только предположить, что это был не первый глоток коньяка за последние несколько часов, да и по раздражительному тону можно сказать о многом.
– Я знаю, каково это терять близких и родных людей. Но это не значит… – «Что это не значит?» задался про себя вопросом брюнет, не зная, что и добавить в подобном случае. Антон помнил, как не знал, куда себя деть, чем затушить пожар боли, разыгравшийся на душе. Он зарылся с головой в работу, а для Карима, быть может, облегчить страдание можно только с помощью алкоголя. – Ох, ладно, забудьте… Не хотел вас обидеть.
Словно взвешивая каждое сказанное слово, Карим с задумчивостью вглядывался в надпись на бутылке, словно выбирая, пить или не пить. Но, каким бы не было правильное решение, мужчина налил в стакан немного темного напитка.
– Лучше уж корить себя за лишний глоток, нежели за внезапный срыв на работников. – Слова звучали весьма убедительно, но, быть может, это было всего лишь оправдание? – Я помню твою сестру, милая была девушка и смышленая… Мне бы твою выдержку.
– Я на год отстранился ото всех, теряясь в работе и своей боли. – Признался Антон. – Мне казалось, что эту потерю мне никогда не пережить, и никакая зависимость не помогла бы мне справиться.
– Ты служил в армии?
– Два года обязательных.
– А я погрузился в военное дело на целых семь лет с головой. – Голос Карима звучал плавно и мягко, словно его душу ничто не тревожило. Но с другой стороны, боль выела в его сердце достаточно эмоций, чтобы оставить огромное пятно пустоты. – Мне казалось, что за это время я должен был привыкнуть терять близких людей.