— Помогите! Господи, помогите же мне!
Еще один удар.
И тишина.
Логан затаилась в ожидании. Ее трясло.
Снова мужской голос.
И снова удар. И еще. И еще.
Опять тишина.
Логан слушала, но слышала только тишину.
Ее трясло все сильнее. Приступ гипогликемии приближался.
Внезапно она услышала вверху скользящий звук, а секундой позже ее ослепил яркий луч света. В рот ей затолкали шоколадку.
— Ешь, — произнес глухой голос. — Я не хочу еще и тебя потерять. Мы к этому пока не готовы.
— Пожалуйста… пожалуйста, скажите, кто вы? — пролепетала она с набитым вязкой сладостью ртом. — Скажите, что вам нужно? Пожалуйста…
— Что нужно, у меня есть, — ответил он.
И крышка закрылась.
Суббота, 13 декабря
Рой Грейс проснулся ровно в пять утра, за двадцать минут до звонка будильника на часах и другого, запасного, на айфоне. Клио спала, повернувшись к нему спиной, и он слышал ее тяжелое дыхание. За окном шелестел дождь. Как всегда, когда просыпался ночью, он прислушался к дыханию Ноя в радионяне. Сын спал спокойно.
По телу словно свинцом разлилась усталость. Можно было бы еще поспать, но Грейс знал, что надо вставать и как-то подзаряжаться энергией, — день обещал быть долгим и трудным. Стараясь не потревожить Клио — Ной поднимал ее за ночь дважды, — он медленно, осторожно вытащил правую руку из-под подушки жены. Она пошевелилась и полусонно пробормотала:
— Ты уже уходишь?
— Прогуляюсь по-быстрому с Хамфри.
— Люблю тебя.
Он чмокнул ее в плечо:
— Я тебя тоже.
Выбравшись из постели — он спал нагишом, — Грейс секунду-другую стоял, поеживаясь, в зябкой темноте.
— Включу на минутку свет, ты не против?
— Я уже не сплю.
Он включил прикроватную лампу, прошел в ванную, закрыл за собой дверь, щелкнул выключателем и, зевая, взял электрическую зубную щетку.
Через пять минут, уже в спортивном костюме и бейсболке, Грейс, успокаивая прыгающего и лающего от радости Хамфри, вышел за дверь. В одной руке он держал поводок, в другой — пластиковый пакет, — на случай, если пес где-нибудь на маршруте решит оставить кучку.
Пробежав через мощеный дворик к передней калитке, Грейс пристегнул поводок к ошейнику, вышел на улицу и неторопливо побежал мимо тихих домов и закрытых кафе и магазинов в сторону набережной. Город нравился ему в этот ранний час, когда все или почти все еще спали. Ему нравилось быть впереди остального мира. Он всегда обходился минимумом сна, что было ценным качеством в его работе, где люди нередко довольствовались несколькими часами. Сложнее стало с недавних пор, когда время на сон сократилось еще больше из-за беспокойного ребенка.