Так вот, одной из тайн были те самые символы власти. Часть из них была утеряна, ибо предки Мелисандры вели довольно бурный образ жизни. И сейчас старый Хранитель печати, оберегал как зеницу оставшиеся два. Печать и царское кольцо. Оба эти предмета хранились в специальной раке из черного дерева, выложенной чистейшим белым серебром. И печать, и кольцо представляли собой округлые, диаметром чуть больше фаланги большого пальца то ли инкрустированные пластинки, то ли камеи, в очень простых оправах из белого металла. Нечто, вроде металлической чешуи или фрагмента черепашьего панциря. С внутренней стороны видно было, что пластинки переливаются как перламутр, а с внешней - на темно голубом фоне выпуклая белая звезда. Восемь лучей. Герб царского рода, герб Страны морского берега.
Все дело в том, что далеко не каждый мог одеть на руку царское кольцо, а только тот, кого это кольцо примет. Сам Вильмор носить кольцо царского рода не мог, никогда и не пытался, зная, что не обладает необходимыми для этого качествами. И царю оставалось только молиться, чтобы его опасная и непредсказуемая как акула жена не овладела символами власти и не сотворила со страной чего-нибудь ужасного. Что он и делал, когда услышал откуда-то изнутри голос, ответивший ему:
- Не бойся, человек.
И вот как после этого не бояться? Когда начинаешь голоса слышать. Но Вильмору наоборот стало тепло на душе, оттого что в том пустом одиночестве, куда он был погружен, обозначилось чье-то присутствие. Он успокоился и действительно заснул по настоящему, впервые с тех пор, как отказало его сердце. Во сне ему увиделось детство, кормилица, мама... По щеке Государя скользнула слеза, но сиделки даже не заметили, они были заняты разговором.
Темный дух Сафор, который часто приходил проведать царя, с неудовольствием покачал головой. Эти не заметят, даже если больного вынести из комнаты на их глазах.
Сегодня он в первый раз говорил с Вильмором. И тот не испугался.
Как и предполагал Вильмор, первый рабочий день государыни принес ей несколько сюрпризов. Когда она явилась в кабинет своего мужа, имея совершенно определенное желание поработать во славу теперь уже своей страны, ее ждал у входа хранитель царской печати Омнигус.
- Государыня, - старик согнулся в поклоне.
Онхельма ответила легким кивком, про себя подумала:
- Не переломись, дедуля.
И прошла в кабинет. Только царица уселась в кресло, старый хранитель подступил к столу, церемонно поклонился еще раз и произнес:
- Ваша Величество, по обычаю я должен прежде всего представить Вам символы власти.