И вообще, хватит с нее стариков, пора бы уже обратить внимание на молодых!
- Наследничек-то наш, весьма милый мальчик. Да и его друзья тоже. Правда, почему-то наследничек все волком смотрит, но это дело поправимое. Хоть кто-то из них ведь сможет наградить нас ребенком, если Вильмор оплошает? Только все это надо сделать раньше, чем закончится год. Тогда можно будет и вопросы наследования пересмотреть... А пока дитя вырастет, мы побудем регентшей. Уж народ-то Версантиума нас любит, вот мы и останемся с теми, кто нас любит!
А может... женить на себе мальчишку?
От обилия возможностей у царицы даже настроение улучшилось.
***
Вильмор в это время пребывал в счастливом убеждении, что смог жене угодить. А еще ему было приятно услышать, что царица пожелала ближе познакомиться с его родней:
- Дорогой, мы совсем ни с кем не видимся. Давай позовем кого-нибудь к нам? - она ластилась, и Вильмор растаял.
- Ну, давай я брата приглашу к нам на ужин.
- Брата? А... Ты имел в виду Алексиора, наследника? Конечно-конечно!
Интересно, Вильмор о том, что творится в мыслях его жены, даже не подозревал. Просто удивительно, как мужья все всегда узнают последними. Будь он немного повнимательнее, всего происшедшего впоследствии можно было избежать. Просто...
Живя с Мелисандрой, Вильмор привык к тому, что той не надо ничего объяснять, она понимала его с полувзгляда. Привык доверять.
В общем, днем встретил в галерее Алексиора, спешившего с занятий, и гордо сообщил ему:
- Онхельма приглашала тебя на ужин.
- Кхммм... - пытался промямлить царевич, судорожно обдумывая, как бы вежливо отказаться.
- Знаешь, ей так понравилось в лаборатории Мелисандры, целыми днями там сидит, - Вильмор явно ушел в мечтания, потом вынырнул, - А вечером приходи.
- Хорошо, - выхода не было.
***
Вечером была изысканная кухня и непринужденная беседа. Вильмор посматривал сквозь лукавый прищур глаз на свою красавицу жену и думал, что та непосредственна как девчонка. А красавица супруга государя шутила и смеялась, не жалея своего обаяния, чтобы растопить напряженность царевича Алексиора. Под конец и вовсе сказала со смехом:
- Братец, или вернее сынок! О, да, так будет вернее, сынок, ты вообще умеешь смеяться? - при этом она лукаво подмигнула Вильмору и толкнула его локтем.
Вильмор притворно рассердился, сделав грозное лицо, но не выдержал и прыснул со смеху.
Алексиор, глядя на них, криво усмехнулся. Не показалось ему естественным веселье царицы. Впрочем, спрашивая себя, так и не смог бы сказать, что его настораживает. Не верил он этой золотоволосой и синеглазой юной красавице, которая выглядит гораздо моложе своих лет, не верил, и все. Хотя его друзья в один голос твердили, как молодая царица добра и прекрасна. Маврил и Семнорф тихо млели, а Эфрот втайне сочинял ей стихи. Голен был более сдержан в выражении чувств, но и тот был впечатлен царицей. Остальные придворные тоже были от нее в восторге, а горожане, те вовсе начинали выкрикивать: