– Искусный палач и целитель, – тут же усердно поклонился начальник тайной службы.
– Сулейман, отдай его Дауту. Там ему место.
– Твое слово закон, отец, – приложив руку к сердцу, учтиво ответил сын.
– И пошейте ему новые одежды. У меня даже рабы не носят рубище. И пусть одежды будут…. Синего цвета. Ступайте все. Я хочу поговорить с главным визирем.
Вернувшись в шатер, бей османов скривился. От взгляда этого чудовища у него опять разболелась голова.
– Хорошо, что у него нет зубов, – тихо простонал Орхан-бей.
Но этот стон был услышан великим визирем:
– О каких зубах говорит мой брат?
– О тех зубах, которыми христиане рвали вареное в котлах и изжаренное мясо правоверных. Напомни мне, мой ученый брат, где это и когда было?
– Во время их первого крестового похода на Иерусалим. Я читал тебе об этом из книги Амина Маалуфа. Но позже мне попались в руки «Деяния Танкреда», в которых христианский летописец Рауль Канский указывает: «В Маре наши воины варили взрослых язычников в котлах, детей насаживали на колья и пожирали их уже поджаренными».
– Да, да… Это было в Мааре…. А в Иерусалиме?..
– На память приходит письмо одного из христиан, участвовавшего во взятии Иерусалима. Раймонд Ажильский. Да! Это его имя. Он писал: «… Тут ты увидел бы поразительное зрелище… На улицах и площадях города можно было видеть кучи голов, рук и ног. Если поведаем правду – превзойдем всякую вероятность. Достаточно сказать, что в Храме Соломоновом и в его портике передвигались на конях в крови, доходившим до колен всадникам и до уздечки коня… Драгоценным зрелищем было видеть благочестие пилигримов перед Гробом Господним и как они рукоплескали, ликуя и распевая новый гимн Богу».
– У тебя замечательная память, брат!
– Такое трудно забыть, – грустно ответил Алаеддин.
– Вот почему мой меч всегда в крови. А дикарям христианам мало лишать зубов. Им нужно сносить головы. Эти дети шайтана и беззубые жаждут плоти правоверных. Аллах даст нам силу и мужество прийти в их темные леса и уничтожить нелюдей, что питаются человеческим мясом и купаются в крови. К моей печали я уже стар и не доживу до того дня, когда наши всадники принесут на кончиках своих копий просвещение и культуру темным народам Европы. Но мой сын… Он дойдет до Атлантического океана!
– Да! Сулейман достойный наследник славы османских беев! Быть ему султаном османского султаната[161]!
– Османской империи! Вот только… Не Сулейману… А…
– Кому же? – удивился великий визирь.
– Мураду! – воскликнул бей грозных осман.
– Мураду? – не поверил своим ушам Алаеддин. – Прости меня, мой брат, но…