Он велит позвать немедля
астролога-мудреца,
что Задроченным звался
и на башне жил высокой,
полон мудрости глубокой.
И - печален и суров
молвит так Елдабаоф:
- Друг! Царевна Непроеба
доведет нас всех до гроба.
Чтобы нам не быть в гробу,
ты узнай ее судьбу.
Отыщи такое средство,
чтоб спасти мое наследство
и царевну излечить.
Срок - неделя. Так ибыть:
коль найдешь - я добрый малый!
век лежи себе, пожалуй,
сласти ешь, вино хлещи...
А не сыщешь - не взыщи:
посажу немедля на кол!
Что тут делать? Тот поплакал
и, от страха чуть живой,
на карачках вполз домой.
А царевна под замком
воет, бедная, волком,
за слезой слезу роняет,
за свечой свечу вставляет,
извела пятьсот свечей,
а ничуть не легче ей!
Вот неделя истекает,
царь по горнице шагает,
туча-тучею глядит,
ан - Задроченный спешит.
- Царь! - он молвит. - Что за диво?!
Гороскоп у ней счастливый!
Не совсем понятен он,
но - закон судеб мудрен.
За лесами за густыми,
за болотами пустыми,
за коричневой горой,
за кирпичною стеной,
за петлями рек и речек
есть на свете человечек
(кто он - мне узнать невмочь),
что твою излечит дочь.
Дальше - Божья сила с нами!
слышу крики, вижу пламя.
В чем тут дело - не понять,
но беды не нужно ждать.
Книги мудрые сказали:
пусть не будет царь в печали,
снаряжает пусть гонцов,
порезвее молодцов;
пусть повсюду возвещает,
что полцарства обещает
дать тому, кто б не ленясь,
неудачи не боясь,
дочку цареву родную,
Непроебу дорогую,
разом до смерти заеб.
Так вещает гороскоп.
Царь дивится: что за притча?
Но нашел гонцов попрытче,
шлет их в дальние пути
край указанный найти.
А царевна все в темнице
скачет, бедная, тигрицей,
за слезой слезу роняет,
за свечой свечу вставляет.
Нет уж тысячи свечей,
а ничуть не легче ей!..
ГЛАВА 2
За лесами за густыми,
за болотами пустыми,
за коричневой горой,
за кирпичною стеной,
где река петлей завилась
и селенье приютилось,
в хате на краю села
старушоночка жила.
В ранней юности сначала
та старушка блядовала
помаленьку, а в летах
наживалась на блядях.
Но, хоть ревностно трудилась,
а под старость разорилась
(грозный рок неумолим,
всяк бессилен перед ним!)
На остаток капитала
наша бандурша достала
пядь земли и стала жить
да детей своих растить.
В годы милого разврата
родила она когда-то
от неведомых отцов
трех удалых молодцов.
А из них зачаты двое
были в бешеном запое,
во хмелю и рождены.
Чудо были - не сыны!
Старший звался Долгохуем.
Дуб столетний трижды хуем
мог, как цепью, он обвить
и к макушке прикрепить.
Средний звался Пиздолизом.
Знать, природа из каприза,
подшутив над ним слегка,