После его смерти некоторые из них, публиковавшиеся в нашей климовской городской газете «Местные вести», где он вел даже специальный «Детский уголок», были довольно широко перепечатаны. Про лисят Мика и Шума. Но первые-то свои сказки он написал совсем маленьким. Недавно я одну нашла. «Ясный сокол», 1976 год. Ему девять лет.
«Жил один крестьянин,
и было у него пятеро сыновей…»
Как водится в русских сказках, младший, конечно, — Иван. Он не только самый трудолюбивый, но также бесстрашный, бескорыстный и добрый. И, как опять же в русских сказках бывает, пройдя все испытания и невзгоды, победив Соловья-разбойника и Змея-Горыныча, вызволил из темницы красу-царевну.
Добро побеждает Зло. Как всегда в русских сказках.
Замечу, что не выходит из головы у меня телевизионный «Момент истины», когда ведущий с заведомым пониманием обратил к одному из самых видных политиков «новой волны» вопрос: «Надеюсь, вы не на русских сказках воспитывались?» И в ответ — столь же понимающая, ироническая ухмылка…
Несколько слов о родовых корнях Димы.
Родители его матери — из крестьян, владимирских и подмосковных; бабушка стала учительницей, дедушка — бухгалтером.
Родители отца — тоже крестьянского происхождения. Владимирской и Орловской губерний; после революции, получив образование, бухгалтеры.
Родители самого Димы — оба инженеры; отец стал кандидатом технических наук, автор 32 изобретений. В общем — не «новые русские», нет. Про таких нынче нередко говорят с презрением: «совки».
* * *
— О Великой Отечественной ему много рассказывали брат и сестра моей матери, которые жили в одном доме с ней в Загорске. Наши дядя Коля и тетя Глаша. Они участники войны, а Дима восхищался ее героями. Уже побывав как корреспондент в ряде нынешних «горячих точек» — в Таджикистане, Азербайджане, Армении, Грузии, Абхазии, Чечне, — сказал, когда однажды его пригласили выступить на телевидение: Отечественная война рождает героев, а межнациональные бойни — озверелых боевиков…
* * *
— А на службе самому ему повезло, наверное. Трудно приходилось, это да, но никакой дедовщины у них не было. После не раз встречались в Москве, даже приезжал кто-то из командиров. Дружно было и хорошо.
* * *
— Нет, все-таки еще раз хочу подчеркнуть: армию он любил. Конечно, он не мог любить войну, убийство человека человеком. Но армию-защитницу… Почему он разоблачал всякие непорядки и злоупотребления в армии? Хотел, чтобы она стала лучше, чище. Во благо тех же солдат и офицеров. Недаром получал столько писем с благодарностями (и просьбами, жалобами!) от военных и их жен. Да и острой информацией часто снабжали его они же. Доверяли…