Глеб по приходу сразу ушел, клятвенно пообещав вернуться через три дня.
Мишаня тем временем успел свой товар с выгодой продать да новый купить. И про оружие не забыл – не пожалел денег на несколько боевых топоров – хотел корабельщиков своих вооружить.
У боевого топора, в отличие от широкого, плотницкого, лезвие узкое. Такое способно любую броню – хоть шлем, хоть кирасу – пробить. И топорище – рукоять – длинное, чтобы врага держать на расстоянии. Мишаня здраво рассудил, что команда к топорам привычна, а саблей или мечом владеть еще учить надо.
Прикупил он немного и нового для себя товара – стекла плоского, оконного. Видел уже такое в богатых домах. И светло от них в избе, и зимой не холодно. Не то что скобленый бычий пузырь – мутноватый, ничего-то через него не разглядишь. Одно плохо – уж больно товар хрупкий. Однако уложили листы в трюм вертикально на доски, со всех сторон обложили мешками с крупой гречневой. В нонешнем году неурожай на гречку случился, потому спрос есть, вот и прикупил восемь мешков.
День простояли у причала впустую. Товар куплен и уложен, а Глеба все нет. И лишь когда причал стал пустеть, бывший невольник появился. Мишаня только по фигуре его и признал. Кафтан на нем новый, рубаха шелковая, штаны новые, суконные, в короткие сапожки заправлены, на поясе – сабля. Воин – любо-дорого посмотреть.
– Заждался, Михаил? Прости, дела утрясал. Давай отойдем в сторону.
Глеб вытащил из-за пазухи кафтана свернутый в рулон пергамент.
– Передай лично Косте в руки, там все написано. Смотри, головой отвечаешь за свиток. Ежели что – сожги сразу!
Подивился Мишаня тому, что секретная информация писана оказалась, а не на словах, как говорил Костя, но смолчал.
– Понял.
– Тогда удачи!
Глеб повернулся и, не прощаясь, ушел.
На судне Мишаню уже ждали. Только на палубу ступил с причала, как швартов сбросили, и ушкуй отчалил.
В Хлынове Мишаня первым делом телегу нанял. Корабельщики мешки с гречкой погрузили, а потом сверху стекло бережно уложили. Другим рейсом уже остальные товары перевезли.
Не задерживаясь дома, Михаил отправился к Косте. Обрадовался сотник и, едва поздоровавшись, спросил:
– Ну, что Глеб?
Мишаня полез за пазуху кафтана за свитком.
– Вот, пергамент передал.
Костя пробежал глазами текст и удовлетворенно кивнул.
– А на словах передал чего?
– Да больше ничего. Он по делам спешил, сунул свиток и ушел.
Костя кивнул.
– Готовься, Михаил. Ищи еще судно и пару человек поопытней – кормчего, гребца на каждый ушкуй. Две седмицы у тебя времени. Остальные люди – мои будут. Только втихомолку все, помни об уговоре!