Миссис Армстронг гордилась тем, что она режиссер, и сообщала об этом всем и каждому с помощью ламинированного бейджика с именем, который носила на шее.
– Почему она не проставила номера страниц?
Грэйси рассмеялась.
– Это гарантия занятости. Если никто больше не знает, в каком порядке идут сцены, где должны стоять актеры или где пометить сцену лентой, она нужна.
Стоя на коленях, я шарил под столом.
– Зачем нужна гарантия занятости, если человек делает это добровольно?
– Чтобы забраться на самую высокую ступеньку социальной лестницы, до которой только можно дотянуться.
– Эти церковные активисты такие странные. – Когда я это сказал, то почувствовал себя придурком. – Извини. У меня словесное недержание. Ты наверняка уже заметила. Можем ли мы вернуться к моменту до того, как я тебя обидел?
– Так далеко? – спросила она.
– Как далеко? – Я встал.
– В третий класс.
– Что случилось в третьем классе?
Я отодвинул коробку с нимбами, чтобы достать еще одну затерявшуюся страницу.
– Ты переломал все карандаши в моем пенале, а потом сказал учительнице, что это я сама сделала. Мне пришлось пятьсот раз написать «На пенни изображен Авраам Линкольн».
Я рассмеялся.
– Мне жаль.
Глаза Грэйси блеснули.
– Мне тоже было жаль.
Дверь снова открылась, и сценарий опять разлетелся. Грэйси побежала направо, протискиваясь между флагом Южных штатов и кучей свитков, а я – налево, на сцену, петляя между корзинами с юбками и корытом, служившим яслями. Посреди арены стоял конь в шапке конфедерата. Рядом с ним – генерал Роберт Э. Ли во всех своих регалиях и со «смит-вессоном». За ним – пятеро солдат, увлеченных разговором с генералом Грантом.
Пастор Робинсон подошел к ним с улыбкой, но на моих глазах она растаяла, как снеговик в натопленном доме.
– Ой-ой, – сказал я.
– Что ой-ой?
Грэйси выглянула из-за моей спины, положив руку мне на пояс. Я бросил все силы на то, чтобы стоять прямо. Интересно, выйду ли я за рамки приличия, если тоже положу руку ей на талию?
– Почему они здесь? – спросила она.
Я пожал плечами.
– Не знаю.
После короткой и бурной дискуссии, во время которой нежная рука Грэйси так и не покинула моей спины, ее отец взобрался по ступенькам на сцену. Он натянуто улыбался. Я запаниковал.
– У «Ребел Йилл» шоу сегодня вечером, – сказал он.
Грэйси отдала мне свои страницы и показалась ему на глаза.
– Это у нас шоу сегодня вечером, – возразила она.
– Мистер Барон так и не убрал сегодняшнее выступление «Ребел Йилл» с сайта, так что люди все еще покупали билеты онлайн.
Пастор Робинсон поманил нас за собой, и мы пошли в театральную кассу. После короткого разговора с кассиршей он обернулся к нам.