— Неужели в вашей жизни действительно не было ни одного мужчины? — осторожно поинтересовалась Мэгги. — Как странно. И вы никогда не пытались этого изменить? — Она сунула в рот конфету и задумчиво взглянула на Карен своими огромными голубыми глазами. — Вы влюблены в него?
— Влюблена? — Такое определение показалось Карен неожиданным. — Я… не знаю. Я и в самом деле что-то чувствую. — Она опустила глаза на свежую льняную скатерть. — Я считаю, что он привлекательный мужчина, но… — У нее задрожал голос. — Раньше я никогда не чувствовала ничего подобного… мне было достаточно дружбы. Но теперь… ох, я не знаю! Все это так непонятно.
Круглое лицо Мэгги расплылось в улыбке.
— Не будь у меня Сирила, я стала бы вашей соперницей. Роуэн — потрясающий мужчина.
— Но вместо крови у него лед в жилах.
— Это не лед, девочка. Вы просто не туда смотрите.
Когда в девять часов Карен подъехала к стоянке, в лагере царила тишина, и только откуда-то издалека доносился одинокий крик совы. В столовой горел свет.
Выгрузив из джипа свои покупки, Карен тихонько прошмыгнула в свою комнату, придержав дверь, чтобы та не хлопнула. Она распаковала свертки, аккуратно сложила их под кроватью и, незаметно пробравшись на кухню, поставила баночки с джемом на стойку. Затем она выгрузила заказы Торни и медленно вернулась к себе.
В дверях, разделявших вагончик на две половины, стоял Роуэн.
— Ты рано вернулась. Эллис не пришелся тебе по душе?
Заметив каменное выражение его лица, Карен вздрогнула.
— Что вы имеете в виду?
— Не строй из себя простушку, Карен. Он не в твоем вкусе?
— Это не ваше дело, — вспылила она.
— А я считаю, что мое. — Он шагнул ей навстречу, и она невольно попятилась к столу. — Я предупреждал тебя, что не приветствую таких отношений в бригаде. Это правило касается и Эллиса.
— Роуэн, между мной и Эллисом ничего нет. Кроме того, вы не имеете права указывать, как я должна проводить свое свободное время.
— Напротив, во время работы над проектом я имею право указывать тебе все, что угодно. Это не Калифорния. Мужчины здесь могут вести себя довольно грубо, — его горящие огнем глаза скользнули по ее телу, — грубее, чем тебе, возможно, нравится.
— Может быть, это то, что я люблю, — отрезала Карен, не в силах сдержаться.
— Грубость? Тебе нравится, когда с тобой обращаются грубо? — взвился он, рывком прижав ее к себе.
Она забарабанила кулаками по его груди, но Роуэн перехватил ее запястья и завел ей руки за спину, прижав к стене.
— Это не в моем стиле, но, если ты так любишь, я не собираюсь тебя разочаровывать. — Он хрипло рассмеялся.