Карен залилась краской. Значит, он руководствовался исключительно альтруистическими побуждениями. Как она могла так превратно истолковать его намерения?
— Простите… я подумала…
— Вы совсем не думали, — рявкнул он, — вы поспешили вынести приговор! Вам следует проявлять к людям больше доверия и не делать скоропалительных выводов.
— А разве не так вы поступили со мной? — взорвалась Карен. — Разве не поздно запирать амбар после того, как пожар вырвался наружу?
— Лошадь, — поправил он, — там говорится о лошади.
— Нет, — настаивала Карен, — о пожаре. — Впрочем… — засомневалась она, — может быть, я ошибаюсь?
Губы Роуэна тронула сдержанная улыбка.
— Но уж точно не об амбаре. О чем угодно, но только не об амбаре! — Не удержавшись, он громко расхохотался.
Карен сидела с пылающим лицом, упрямо глядя на дорогу. Почему в его присутствии она становится такой косноязычной? Запутаться в метафорах — такое произошло с ней впервые! К тому же она и в остальном ведет себя довольно странно. Иначе как объяснить тот факт, что она согласилась отправиться с ним в эту поездку? Честно говоря, с той первой ночи, которую она провела в Англии, она ни одного дня не чувствовала себя спокойно, с той самой ночи, когда познакомилась с Роуэном. После памятного вечера в пабе он ни разу не прикасался к ней, и только сейчас, на вершине горы, она поняла, что он хочет ее. Почувствовав, как между бедрами выступила влага, она крепче стиснула колени и некоторое время сидела не шевелясь. Наконец Карен рискнула украдкой взглянуть на его чеканный профиль. Его лицо, обычно такое замкнутое, сейчас выглядело оживленным, а глаза искрились весельем. Как та женщина могла бросить его?
Внезапно Роуэн нажал на тормоз.
— Смотрите! — Перед ними из пелены тумана поднимались полуразрушенные стены. Местами на них виднелись следы побелки, но основная часть сохранилась в первозданном виде. Свернув, Роуэн остановил машину и выключил мотор. — Хотите подойти поближе?
— Конечно.
Не в силах отвести глаз, Карен рассматривала эту полуразрушенную стену, возвышавшуюся в чистом поле. Она никогда не могла устоять перед тем особым очарованием, которым обладают памятники старины.
К руинам вела утоптанная тропинка. Поле вокруг нее было усеяно камнями, которые частично затянула буйно разросшаяся трава. Вдоль обочины колыхались заросли крошечных синих колокольчиков и васильков; ветер раскачивал цветы и перегонял по небу клочья похожего на дым тумана, курившегося над отдаленными вершинами. Карен казалось, что она очутилась в каком-то неизведанном мире.