— Перестаньте, мисс Уильямс, — прогремел у нее над ухом низкий голос. — Если вы не прекратите вопить как резаная, сюда прибежит консьержка.
Очнувшись, она тут же встретилась с проницательным взглядом серых глаз Роуэна Марсдена. С какой стати он оказался в ее комнате? Да еще уселся на постель?
Карен поспешно приподнялась, и он убрал ладонь, которой зажимал ей рот. Она вдохнула полной грудью и увидела в руках Марсдена ключ.
— Я несколько раз стучал, но так и не смог вас разбудить, — пояснил он, заметив выражение ее лица.
Она съежилась под его испытующим взглядом.
— Наверное… мне что-то приснилось. — Зловещее видение все еще стояло у нее перед глазами, но Карен понятия не имела, что вынудило Марсдена прийти к ней в комнату. Чем бы ни объяснялся его поступок, он, судя по всему, не особенно стремился удовлетворить ее любопытство. Теперь вместо раздражения его красивое мужественное лицо выражало обеспокоенность, к которой примешивалось и другое чувство, которое можно было принять за чувственное желание, — если и не бросающееся в глаза, то, во всяком случае, не слишком замаскированное.
Под его оценивающим взглядом по ее телу пробежал необъяснимый трепет. Карен отвела глаза и отбросила с лица прядь волос, чувствуя, что руки плохо слушаются ее. Молчание затянулось.
Неожиданно он поднялся.
— Боюсь, я не могу позволить вам и дальше наслаждаться сном. Я тороплюсь, а вам… — его губы сложились в насмешливую улыбку, — вам предстоит успеть на самолет.
Она скользнула взглядом по вельветовым брюкам цвета шалфея, облегавшим его узкие бедра, по кремовой шелковой рубашке с распахнутым воротом. Ткань, натянувшаяся на мощных плечах, на талии собралась небрежными складками. На воротник свободной волной спадали длинные темные волосы. Их взгляды встретились, и Карен отвернулась.
Он протянул руку к пакетику из серебристой фольги, лежавшему на столике возле кровати.
— Вы принимаете снотворное регулярно? — Его испытующий взгляд пробежал по контуру ее груди, обрисовывавшейся под сбившейся простыней, затем снова вернулся к лицу. В его голосе звучала холодная насмешка, но еще большим холодом веяло от его оценивающего взгляда.
— Только тогда, когда вынуждена провести на ногах тридцать шесть часов, — заявила Карен, стараясь, чтобы ее ответ не прозвучал излишне резко.
Выражение его лица оставалось таким же бесстрастным:
— Понимаю.
Она подтянула простыню повыше, безотчетно сооружая защитный барьер и отгораживая свое тело от его проницательного взгляда.
— Я принимаю таблетки только в крайнем случае.
Роуэн отвел взгляд и повернулся к двери.