Слушая эту чушь, я удивлялся, неужели найдутся желающие, но когда никто не запротестовал, меня понесло:
— Это неправильно! Так нельзя! Это унижает достоинство девочек.
— Так! Вот и есть один претендент. Есть возражения?! — Тоха провел по всем взглядом. Все смолчали, ни один не встал на мою сторону. Подумать только, я пытался их защитить, а они даже не пискнули ничего против его террора, - ну, и отлично!
Девятнадцать против одного! Я бы мог развернуться и уйти, никто, я думаю, держать меня не стал, но мне еще существовать две недели с этими людьми, хоть трудно их так назвать. Подумаешь, поцелую голый участок кожи, это не самое страшное, что может со мной произойти.
Уже стоя за дверью с остальными вытянувшими жребий, я слушал, как веселятся за дверью: хохот, плескания в ладоши и поощряющие вскрики. Детский сад, эй богу!
— Следующий Ден! — высунул голову из-за двери Косой.
Белая простыня испорчена вырезом, из которого виден голый кусок тела, по сторонам два чувака, которые держат ее. Толпа радостно хлопает в ладоши. Что значит, водка рулит мозгами людей.
— Ден! Ден! Ден!
Что Ден?! Что Ден?! Вот возьму и поцелую! Подойдя поближе и став на колени, пытаюсь в этом белоснежном полупопии рассмотреть особенности, но кроме маленькой черной родинки, которая придает ей пикантность, ничего нет. Впервые вижу настолько интимную часть тела. И сейчас даже готов изменить свое мнение, ничего в этом пошлого нет — это прекрасно.
— Целуй! Целуй!
— А потрогать можно? — задал вопрос, который просто сорвался с губ.
— Если осторожно! Простыню не трогать!
Я слегка провел по ней ладонью — прохладная, наверно, замерзла. Такая гладенькая, нежная кожа. Нереально приятно!
— Целуй! Целуй!
Я наклонился и едва коснулся. Ягодица под ладонью напряглась.
— Засос! Засос!
И я присосался к этой живой плоти, желая сделать метку на таком красивом месте.
— Эй, хватит уже! Угадывай! — обломал все удовольствие Тоха.
— Светленькая, что предложила в фанты играть.
— Сбрасывайте простынь.
В ту секунду, я словно упал с высоты, и меня размазало по асфальту: чертовы дреды, швабра вместо волос и бледная кожа. Это создание, которому я целовал зад, усмехалось, смотря мне в глаза. Как я мог попутать нежную кожу девушки с задницей этого сумасбродного неформала.
— Вы! .. Вы! .. – нет, только не перед ними. Я не могу разревется перед этой толпой народа!
Уверено поднявшись, с гордо поднятой головой, я вышел из комнаты под насмешливые оклики:
— Педик!
— Любитель мужских задниц!
— Поцелуй и меня в зад!
Они спланировали это. Решили поиздеваться. Вот козлы!