Считается, что душа уходит от умершего в некие сферы, где долго блуждает, пока не остановится на том, в кого должна вселиться.
А может, это происходит как раз при жизни: умирает отец, а его душа тут же переселяется в его сына или даже в нескольких детей. Не зря ведь и говорят, что кто — то на кого — то похож. И голос тот же, и лицо.
Кошерин вошел в гостиную, в которой занимался Илья.
Илья обернулся, продолжая играть. Затем остановил пальцы и встал.
— Я вам мешаю?
— Нет, что вы! Играйте, Илья, я просто хотел послушать, вы прекрасно играете. В таком возрасте так понимать Шопена!
— А разве его надо понимать?
— А как же еще сказать? — удивился Кошерин.
— Эта музыка вокруг нас, а Шопен, человек под таким именем, ее собрал и упаковал, вот и все. Я занимаюсь тем же.
— Странно, очень странно. По — вашему получается, человек просто зомби, задача которого ловить и оформлять?
— Вы правильно догадались. Вокруг нас звучащий мир, но не у всех есть специальный слух, улавливающий наиболее яркие звучания, которые соответствуют нашей, человеческой, волне. Вы ведь приемник свой настраиваете на волну, точно так же и здесь.
Или вот такое: вы много учитесь, чтобы потом по законам, установленным такими же как вы, но жившим раньше, совершать открытия.
А можно их совершать, вообще не учась. Многие гениальные открытия сделали люди без образования. У них был специальный слух: они брали с помощью слуха готовые мелодии, формулы, мысли, они ничего не выдумывали, они знали.
— Оригинально.
Кошерин присел в кресло, Илья последовал его примеру.
— Если я правильно тебя понял, Илья (Кошерин точно учуял переход на «ты»), сам человек даже не предпринимает никаких усилий, достаточно и специального слуха, как ты выражаешься?
— Естественно, от человека требуются усилия, иначе и животные могли бы писать симфонии. Роль и задача человека со специальным слухом заставить себя работать творчески. И мучиться, ища наиболее короткие или дальние пути к осуществлению своей задачи.
— Ты такой молодой, а так зрело рассуждаешь. Кошерин чуть не навал Илью Виктором.
Илья внимательно на него глянул, может, он прочитал несказанное? Кошерин не сомневался, что так и было.
— Почему же ты сочиняешь только симфонии? — задал Кошерин вопрос, который волновал и Виктора, судя по рукописи.
— Потому что мне тесно в рамках небольшого произведения. На меня сваливаются большие волны.
Симфонию можно сравнить с волнующемся морем. Большая энергия, которая может заряжать лишь больших и тонко чувствующих ее людей.
— А для мелких душонок, что же остается — песенки?