– Почему же тогда пришел тебя мучить? Не нужно говорить. Настоящий виновник не он, а я. Поэтому ты прощаешь его, а меня презираешь.
– Нет, Ренато, я не презираю. Я понимаю тебя больше, чем ты думаешь. Знаю, что значит чувствовать себя помешанным и ослепшим от ревности. И хотя я понимаю и простила тебя от всего сердца, но ты поступил с ним плохо.
– Я знаю. Но ты не можешь отказать мне в праве, никто не может отказать: исправить безумие и зло, пусть даже прольется последняя капля крови, которая течет по моим венам.
– Ни кровь, ни деньги, ничего не сможет повернуть время вспять, Ренато. Забудь обо мне, о нем, возвращайся в Кампо Реаль, живи своей жизнью. Если о чем-то я могу попросить тебя, если что-то может мне дать твоя любовь, то именно это.
– Не проси о том, чего я не могу дать и сделать. Моя жизнь не принадлежит мне, она твоя, хотя ты и не хочешь ее.
Моника хотела ответить, но ближайшие занавески приоткрылись и из них вышла Настоятельница в белых одеждах. Неторопливо она подошла к Монике, пока на высокой колокольне звонили к вечерней службе. Молча Мать-Настоятельница остановила красноречивый взгляд на бледном лице Ренато, который, похоже, пришел в себя, и сдержал безудержные чувства:
– Простите, Матушка, мое посещение было слишком долгим и неудобным. Я должен немедленно уйти, что и сделаю. Я лишь прошу, Моника, не обрекай меня на то, чтобы ты не захочешь еще раз меня выслушать. В моем доме, доме твоей матери, где пожелаешь.
– Я сказала последнее слово, Ренато. Забудь все, возвращайся в Кампо Реаль. Если Его Святейшество даст разрешение, я не выйду никогда из этого монастыря. Идемте, Матушка, нас ждет церковь. Простите и помогите мне.
4.
Хуан широким шагом пересекал небольшой пологий сквер. Он спускался по улице, словно заново ступал по земле, и чуть сбавил шаг, когда усталый голос единственного друга умоляюще попросил:
– Ты хочешь меня убить? Я не могу так бежать! Ты непочтительный. Думаешь, у меня твои года и ноги? Я не могу так бежать!
– Не идите тогда за мной и сбережете ноги. Ноэль, не оставите ли меня в покое?
– В конце концов, думаю, именно это мне и нужно сделать. Тебя не волнует моя дружба, я досаждаю тебе. Ты как слепой нищий, достаточно сумасшедший, чтобы выгнать палками пса, который служит тебе поводырем.
– Я никакой не нищий!
– А я никакой не пес! – негодовал старый нотариус. – Дьяволенок! Я говорю в переносном смысле. Не беспокойся, и если действительно хочешь, чтобы я оставил тебя в покое, то немедленно это сделаю.
– Помолчите, – попросил Хуан сердечно и властно. – Не мучайте меня. Разве вы не понимаете?