– Ты отвергаешь мою любовь – а я даже не угрожаю убить тебя за это. С учетом того, как складывались наши отношения, это никак не назовешь попыткой устраивать драму. Скорее, наоборот, – я даже слишком спокойна.
Ферран стиснул зубы. Боль тлела в груди, жгла сердце, словно раскаленный уголь.
– Мне не нужна твоя любовь, – произнес он. – Я не люблю тебя, Самира, и никогда не полюблю.
– Что?
– Я больше никого не буду любить. Никогда.
– Но как же все, что было… то, как ты хотел, чтобы я улыбалась?
– Это не любовь, habibti. Это больная совесть. Я не могу любить, зато чувства вины у меня хоть отбавляй.
– А как же наши дети?
Уголь, тлевший в груди Феррана, казалось, вспыхнул ярким пламенем, сжигая сердце нестерпимой болью.
– А что я могу им предложить? Отца-убийцу? Отца, в гневе теряющего человеческий облик?
– Трус! – с чувством произнесла Самира. – Ты прав, ты слаб. Но не в том, о чем ты думаешь. Ты прячешься. Все еще прячешься.
– Я давно перестал прятаться. Я отомстил! Ты что, забыла?
– Нет. – Самира покачала головой. – Часть твоей души осталась там, в прошлом. И она все еще скрывается. Ты сам живешь и борешься, но твоя душа осталась позади.
– И не просто так. В любом случае поздно жалеть об этом. Я не могу дать тебе то, что ты просишь. – Он положил ладонь ей на щеку, провел пальцами по шелковистой коже. Его сердце рвалось от боли. Ему казалось, что он дотрагивается до нее в последний раз. – Наш брак никогда не станет браком в полной мере.
Самира отступила на шаг.
– Скажи это еще раз, – потребовала она.
– Я не люблю тебя.
Из ее груди вырвалось рыдание. Ее пальцы дрожали.
– Ну конечно, – дрожащим голосом проговорила она. – Меня никто никогда не любил. Почему ты должен стать первым?
– Самира, ты не любишь меня, – проговорил шейх. – Ты лишь думаешь, что это так. На самом деле ты пленница. Просто у тебя давно не было близкого человека, вот ты и решила, что полюбила меня. Но это всего лишь фантазия, глупая мечта. На самом деле сегодня ты стала моей пленницей – пожизненно, без права помилования. И теперь это уже не исправить.
– Не пытайся объяснять мне, что я чувствую!
– Нет, я должен тебе объяснить. Если ты думаешь, что жизнь в заключении, за решетками дворца, в плену моей постели – любовь, кто-то должен объяснить тебе истину.
– Ты просто боишься! Ты…
– Я не боюсь тебя. Я просто должен позаботиться о тебе.
Самира отпрянула от него. Ее руки дрожали.
– Мне… мне нужно выйти, – пробормотала она.
– Нас ждут на торжественном обеде.
– Мне наплевать. Я… я должна идти.
Самира чувствовала, что ей необходимо остаться одной. Прийти в себя. Да, она была права. У них с Ферраном никогда не будет счастья.