– То есть у тебя есть другая, – понимающе кивнул Виталя. – Ёлы-палы! Это ж надо! Да если б на меня такая девчонка только поглядела поласковее, я б до луны скакал, а тебе это все и на фиг не надо?! Не могу поверить!
– Да уж придется, – слабо усмехнулся Сергей и махнул старику, напряженно смотревшему на него со своего возвышения: – До свиданья, Никифор Иваныч! Очень мне хотелось с вами поговорить, да вот не сошлось как-то. Может, в другой раз. Будьте здоровы, не поминайте лихом. Чао-какао, Виталя. Давай краба!
– Ты куда намылился? – подозрительно спросил Виталя и на всякий случай спрятал руку за спину, как если бы Сергей бросился пожимать ее силком.
– Да так, пройтись. Тут недалеко. Километров шестьдесят.
– В Арень, что ли?!
– Догадливый! – Сергей махнул рукой, развернулся – и рысцой, подобрав локти, побежал по дороге, разбрызгивая грязь и на каждом шагу оскальзываясь.
– Серега, да ты что! Запалишься, не добежишь! – вскричал Виталя и в отчаянии оглянулся на башню: – Дедуля, хоть ты ему ска… – Осекся, минуту стоял, словно не веря своим глазам, и вдруг отчаянно заорал: – Серега! Посмотри! Что это со стариком?
Сергей обернулся, всмотрелся в серую морось. Белая фигура старика неловко повисла на перилах галерейки.
Громко чертыхнувшись, Сергей ринулся по дороге обратно, к скиту.
Впереди мелькал пятками Виталя. Наперегонки, мешая друг другу, они ворвались во двор, потом в дом, взлетели по неудобной лестничке на второй этаж и вывалились на балкон.
Через перила, чудилось, была перекинута не живая человеческая фигура, а вовсе бестелесная, вырезанная из бумаги.
– Никифор Иваныч! – Сергей подхватил на руки старика, поразившись легкости, вернее, невесомости его тщедушного тела. – Что с вами?
Голова старика запрокинулась. Лицо приобрело землистый оттенок.
– Помер?! – Виталя испуганно припал своей большой головой к груди старика, но тотчас вздохнул с облегчением: – Дышит. Обморок, наверное. Конечно, натерпелся он от Пашки… Вот что, я ему водочки сейчас. А еще лучше – коньячку. У нас где-то завалялся хо-ро-оший коньячишко… – Он тяжело загрохотал вниз по лестнице.
– Никифор Иваныч, – шепотом позвал Сергей. – Дедушка…
Морщинистые веки поднялись. Бесцветные губы шевельнулись.
– Ты кто? – сердито спросил старик. – Федька? Зачем разболтал, зачем…
– Я не Федор, – быстро проговорил Сергей. – Я внук Антонины Васильевны, Тонечки, вашей внучки, помните? У Федора была младшая сестренка, она…
– Тонечка? – Никифор Иваныч смотрел напряженно, как бы видя перед собою не лицо Сергея, а целую череду лиц, давно улетевших из его жизни под ветром времени, словно осенние листья в сентябре. – Девочка была… да, помню. Беленькая девочка, ласковая…