По лицу Варяга было видно, что он обдумывает ответ и в то же время явно не хочет откровенничать с мало знакомым ему пока что человеком.
— А что, Степан Юрьич, — заговорил он с вызовом, — вам-то не все равно, кого мочить? Вы же профессионал! Триста кусков за каждую голову — тариф приличный. Голов вам предлагается много. Разве вы не заинтересованы в количестве заказов?
Степан не сразу ответил, взвешивая каждое слово:
— Я… не заинтересован, Владислав Геннадьевич. Раньше, когда был салагой и имел вкус к деньгам, тогда мне было все равно… А потом, много лет спустя, когда сполна почувствовал вкус денег… кровавый вкус… стал подходить к своей работе придирчиво. Да вы и сами знать это должны, коли внимательно изучили мое досье… Я уже давно выбираю, какой заказ брать, а от какого отказываться. Вот курсанты мои — вроде тех же Сизого или Домового — они сейчас готовы любого за пять штук баксов завалить. Им кровь человеческую пролить — что высморкаться. Этому я их и учил. И меня так учили. Но со временем и с опытом приоритеты меняются…
Варяг улыбнулся краешками губ.
— Что ж, откровенность за откровенность. Хотя я вроде и не должен своему киллеру этого говорить. Но вам скажу, Степан Юрьич. Ситуация с этими двумя непростая. Молчун и Сиплый из тех, кого у нас называют отморозки. Для них ничего святого нет. Они за свою выгоду, за копейку горло перегрызут любому — мать родную зарежут. Если их сейчас не сдержать и дать им волю — они под себя подомнут сначала Москву с Питером, а потом и пол-России. И можем получить, как сказал один старый писатель, Россию кровью умытую… Эти двое — самые опасные. Как голодные волки. Да хуже волков. Они — как одичавшие собаки. Знаете, одичавшая собака опаснее волка, потому что повадки волка известны, а вот одичавший пес ведет себя хитрее: он для виду и хвостом может повилять, а выждет, улучит момент, когда не ждешь его нападения, — и клыки вонзит тебе в глотку… Если их не уничтожить вовремя, потом будет поздно. Так что, — Варяг сделал паузу, — это не просто отстрел конкурентов, это уничтожение затаившейся и очень опасной мрази. Опасной — не только для нашего бизнеса, но и для всей России!
Степан с минуту переваривал услышанное. Потом хлопнул в ладоши и сказал:
— Добро. Будем считать, что заказ ваш принят к исполнению.
— А фотографии? — с недоумением спросил Варяг.
— А я их обоих уже сам сфотографировал! — И Сержант впервые за все время их довольно натянутого разговора коротко рассмеялся. И сразу посерьезнел: — Только вот что, Владислав Геннадьевич. Имейте в виду: я — профессионал и работаю на тех, кто мне платит. Сегодня платите вы, я работаю на вас, но завтра мне предложат другие деньги — и я уже от вас уволился в связи с переходом на другую работу. Мне все равно, кто платит. Бизнес есть бизнес. Если мне завтра предложат гонорар за то, чтобы убрать Владислава Геннадьевича Щербатова и я сочту его достаточно щедрым, я возьмусь за этот заказ. Хочу быть с вами предельно откровенным.