– И как долго она это… делала? – спросила Индия.
– Довольно долго, – ответил Голдейкер. – Но все прекратилось, когда она ушла от отца к Алистеру. Я тогда подумал… уф-ф-ф, наконец-то этого больше не будет! Что было, то было… Кстати, а что было? Подумаешь, ерунда какая! Это ведь ничего не значит. Ей просто было страшно одной, а отца рядом не было. Теперь же, сказал я себе, у нее есть Алистер, и он всегда дома, так что теперь ей нечего бояться. Чего я не знал… – Он кивком указал на блокнот у нее на коленях.
– Она переключилась на Уилла.
– И уже не могла остановиться. Ей требовалось все больше и больше. Я же ничего не знал. Бог свидетель, я ничего не знал! Пока Лили не дала мне этот блокнот.
– Лили? Но как он к ней попал? И когда она отдала его тебе? Как давно ты это знал?
Чарльз пристально посмотрел на бывшую жену, как будто давая ей возможность догадаться самой, а затем встал и перешел в гостиную, где сел в кресло, и молча стал ждать.
– Чарли! – окликнула его Эллиот.
– Ты сама знаешь, Индия. Ты предпочла бы не знать, но ты знаешь.
– Честное слово, я понятия не имею! Разве что… он каким-то образом попал к Лили после смерти Уилла. Потому что он вряд ли хотел бы, чтобы она узнала. Ни Лили, ни кто-то другой.
Внезапно женщину осенило.
– Конверт, – догадалась она. – Открытие мемориала. Лили была на соседней улице, наблюдала и… О боже, Чарли, ведь это я дала его тебе! Зачем только я подняла его, почему не оставила его лежать в траве! Ты тогда сказал, что передашь его полиции. Ты поклялся, что сделаешь это. Ты дал мне слово.
– И я его сдержал. Я отнес блокнот в полицию, – подтвердил Голдейкер. – Но когда они увидели, что это такое, то вернули назад. Это же не бомба и не споры сибирской язвы! Для них это был всего лишь какой-то старый блокнот с рисунками и какими-то каракулями, которые они даже не потрудились прочесть. И все потому, что это не имело ни малейшего отношения к предписанию полиции.
– Ты прочел его сразу?
– Да, прямо в вестибюле полицейского участка. Мне хотелось понять, зачем Лили понадобилось, чтобы он попал ко мне в руки. И когда я увидел, когда узнал… Пойми, Индия, я должен был за него отомстить. Если хорошенько подумать, то, наверное, я также хотел отомстить за себя. Ничего другого мне не оставалось. Раньше я не понимал, но потом до меня дошло: эти его приступы были из-за нее. Для него это был единственный способ сказать мне, что она с ним творит. И поэтому я должен был отомстить.
Индия в упор посмотрела на мужа и сделала глубокий вдох. Тот как будто застрял у нее в груди.