— Думаю, смысла дальше рассказывать никакого нет. Все равно на результат экзамена это уже никак не повлияет.
И сказано это было так, что никаких сомнений не оставалось — не верит он в благополучный исход моей встречи с проверяющим из министерства. Еще бы — я же ему так ничего и не смогла сказать. А все почему? Потому что в его присутствии у меня мысли совсем о другом. С одной стороны, они тоже с наукой связаны, но с другой стороны — не могу не признать, что эксперимент довольно специфический, и бабушка его явно не одобрит. Но ведь ей знать об этом совсем необязательно?
— Вы так интересно рассказываете, фьорд Кудзимоси, что слушать вас — одно удовольствие, — не удержалась я и с явным намеком, несколько более явным, чем позволяло воспитание, посмотрела на своего собеседника.
А вдруг? Вдруг он сам одержим жаждой подобного эксперимента и только и ждет возможности его провести? Не могу же я отказывать своему декану в подобной маленькой просьбе? Но, видно, ничего такого ему в голову и не приходило, недрогнувшей рукой он направил меня к выходу из парка со словами:
— С третьего курса я начинаю читать лекции для студентов, так что у вас есть шанс меня послушать.
И шли на выход мы так быстро, что у меня не было ни малейшей возможности замерзнуть и прижаться к нему в поисках тепла. Странно, но когда он рассказывал про звезды, мне тоже не было холодно. Но обдумать это я не успела. Прямо перед входом в общежитие меня караулил Бруно. Он нервозно расхаживал взад и вперед с недовольной миной, а когда увидел нас с Кудзимоси, мина из недовольной стала возмущенной, и брат процедил сквозь зубы:
— Лисандра, девушка из такой семьи, как Берлисенсис, не может позволить себе встречаться с кем попало.
Я даже не сразу поняла, про что он сейчас говорит, если бы брат тут же не продолжил:
— При всем моем уважении к фьорду Кудзимоси, он никак не может быть подходящей для тебя партией.
Это что же получается? Дурно воспитанный Чиллаг-младший может, потому что у него хвоста нет, а Кудзимоси, который столько для меня сделал, теперь должен еще и выслушивать оскорбления от моего брата?
— Бруно, а тебе не кажется, что я сама в состоянии решить, кто является для меня подходящей партией, а кто — нет?
— Ты сама? — переспросил брат. — Если ты делаешь подобный выбор, однозначно — нет!
— С вашего разрешения, фьорда Берлисенсис, я откланяюсь. Мне как-то не очень интересны особенности подбора мужа для девушки из вашей семьи, — холодно сказал Кудзимоси. — Жду вас завтра у себя в кабинете с самого утра.
— Еще чего не хватало, чтобы моя сестра вместо занятий шлялась по кабинетам молодых неженатых фьордов, — агрессивно сказал Бруно. — Что о ней тогда говорить станут? Надеетесь, что она вынуждена будет за вас выйти? Не надейтесь! За нее есть кому вступиться!