, но эти зажигалки приходится заправлять чуть ли не каждую неделю. Это, конечно, небольшой резерв сжиженного газа, но и он не вечен. У меня были с собой спички, но все закончились. Как добывать огонь? Разве что трением… Надо будет поискать подходящие сучки.
Настал полдень. При низкой облачности и упавшей температуре на снегу образовался наст, способный удержать вес человека. В своих снегоступах я бы реже проваливался и тратил меньше энергии. Теоретически это ускорило бы наше движение.
Я обулся, прицепил снегоступы, натянул куртку. Один рукав порвался на локте, из дыры торчали перышки. Мои руки были в плачевном состоянии. Пришлось оторвать лоскуты от джинсовой куртки Гровера и обмотать себе ладони.
Мы все собрали накануне и теперь подготовились к походу довольно быстро. Я загрузил «сани», заставил Эшли сжевать несколько кусков мяса и выпить воды, а затем потянул ее в мешке к выходу, помня об опасной кочке по пути. Температура снаружи упала еще ниже. Оглядев наши «сани» и вспомнив вчерашние события, я понял, что мне нужна сбруя, которая освобождала бы мне руки и позволяла тянуть, используя усилие ног и груди, но так, чтобы в случае падения я остался бы в связке с санями. Я вернулся в берлогу и при помощи инструмента Гровера отрезал от его кресла ремни. Надев их крест-накрест себе на грудь и прикрепив к саням, я получил возможность тянуть свою поклажу со свободными руками. Легко отстегиваемая пряжка позволяла быстро освободиться от этой сбруи в случае, если я поскользнусь и возникнет опасность утянуть Эшли за собой в пропасть.
Она, с сомнением наклонив голову, наблюдала за моей возней. Ее рот был набит мясом, и она никак не решалась его проглотить. Я снял куртку, взял со снега Наполеона и засунул то и другое к ней в спальный мешок. Если бы я остался в куртке, то, потянув сани, опять в считаные минуты взмок бы и превратил в ничто свой уровень теплосопротивления. Теперь Эшли согреет и сохранит сухой мою куртку, чтобы на остановке я смог ее надеть и не замерзнуть. Это было важнейшее решение. Я впрягся уже по-настоящему и начал тянуть.
За час мы преодолели метров пятьсот и спустились метров на сто. Через каждые три шага я несколько секунд отдыхал. Продвижение было до обидного медленным, но все же это был прогресс.
Эшли по-прежнему скептически относилась к этой затее.
– Нет, серьезно… – Она отхлебнула воды. – На сколько, думаете, вас хватит?
Хорошая новость состояла в том, что она весь день ела и пила в медленном ритме, помогавшем пищеварению.
– Понятия не имею, – пропыхтел я, косясь на нее.