Тех, кого можно было напугать, на острове не было.
И вовсе не по причине бесстрашия моих доблестных воинов.
Ночь не назвать темной, здешнее полнолуние – та еще иллюминация. Но вряд ли вражеский глаз мог сейчас разглядеть крошечную лодочку на темной воде. И это при том, что мы были в жалкой сотне метров от ближайшего угла укреплений демов. Но те в преддверии ожидаемой атаки устроили целую иллюминацию: десятки костров, сотни факелов, еще и снаряды зажигательные выпускают, устраивая кратковременные пожары в тростниковой чаще.
Тук время от времени тихо подгребал единственным веслом, удерживая лодку на месте, а я просто ждал, уставившись вперед. Бывают в жизни любого адмирала волнительные моменты, когда он не может удержаться от того, чтобы не выбраться на самое острие атаки или хотя бы поближе к нему. И пусть драться мы сейчас не собирались, но ближе меня к противнику сейчас всего лишь один человек.
Родан – один из рядовых, ничем не примечательных воинов. Если не учесть того, что он лучший ныряльщик. Не раз шутки ради подныривал под кораблями, ему это давалось легко. Редко такие среди местных встречаются, и сегодня его умение пригодилось.
А вот и он, выдрой вынырнул, ухватился за лодочный борт, перевел дыхание, кивнул:
– Глина с песком везде. Плотная, ногтем тяжело ухватиться.
– Ровная?
– Ага, как сковорода. Только под бережком ил начинается, и водоросли колючие на нем, но там мелко уже, кораблю не пройти никак.
– А завалы?
– Ну деревья затопленные лежат, в дебри я не лез, с краю только.
– Хорошо держатся?
– К стволам они камни привязали, течением их не унесет. Но камни вроде не очень, немного их.
На берегу показался патруль – парочка вояк с факелами. Похоже, услышали подозрительный всплеск, таращатся в нашу сторону.
Мы даже дышать перестали – не хватало еще, чтобы заметили. До крепости всего ничего, а там и баллисты, и арбалетов куча, уходить будет весело.
Вода хорошо переносит звуки, вот и сейчас я отчетливо услышал каждое слово врага, пусть и говорил он негромко:
– Да рыба это, здесь ее полно. Крупная, осетры знатные ловятся. Такого положишь на телегу, а хвост по земле волочится.
– Хорошо, что не крокодилы, – ответил на это второй. – Я на них насмотрелся, когда на юге батрачил в малолетстве. Чуть зазеваешься – и косточек от тебя не найдут.
– Тут тоже завелся как-то один, сбежал из зверинца. Сгинул потом, околел небось совсем без баб в одиночку мыкаться.
– Давай уже назад. До тростника рукой подать, а там этих целая прорва.
– Давай. Думаешь, сегодня пойдут?
– Говорят, страж этот вообще на всю голову больной. Он любит ночью приходить и глотки резать.