– Можно откровенно? Виктор, зачем вы со мной столько возились?
– Откровенно? – Он задумчиво посмотрел за окно. – Вы были частью научной работы. Я собирал материал. Хотел доказать, что человека можно вылечить одной психотерапией. Без лекарств. – Усмехнулся. – Ведь лекарства, если они эффективны, вызывают зависимость. Делают человека рабом, наркоманом. Лекарства придуманы для того, чтобы сосать из него энергию жизни – в виде денег, которые он будет вынужден платить фармбизнесу. Не так ли?
– Доказали?
– Почти. Мне предложили кабинет в министерстве, и весь собранный материал я сдал в научный архив. – Он опять пригубил вино.
– Бросили дело всей жизни. Не жалко?
– Нет. На каком-то этапе я понял, что сопротивляться глобальной тенденции – это безумие. Пусть даже безумна сама тенденция, глобализованное помешательство – уже как бы не патология, а норма, поскольку соответствует ментальности большинства. Ведь большинство всегда сомнет и раздавит любого, самого разумного, безупречного одиночку. Современные технологии позволяют это сделать без крови. Достаточно просто человека объявить… сумасшедшим.
Его глаза остановились на мне. Я осторожно поджала губы. Неужели, он заметил их новую выпуклость? Не отрывая прицельного взгляда, он потянулся к бутылке и ловко подлил вина: мне и себе.
– И еще я понял, что психотерапия – это вопрос власти. Контроля над душой человеческой. Вот только тем, кто правит миром, конкуренты, естественно, не нужны. Да, да, я это прочувствовал на себе. На последнем ученом совете в Большой академии они назвали тему моей работы утратившей актуальность. Не мне вам объяснять, что означает эта игра, сколько фирм, продвигающих препараты, стоит за каждым из академиков. В наше время в фармбизнес вложены такие деньги, что ни один психотерапевт со своими словами не может противостоять тотальной экспансии фирмачей. Они могут доказать все, что угодно. От необходимости понижать давление до полезности пищевых добавок, от важности релаксации до обязательной стимуляции. И люди будут им верить. И покупать их продукт. Такова реальность. Сегодня власть у того, кто выписывает рецепт… – Он приподнял свой бокал и картинно оскалился. – А теперь, извольте видеть, я сам – власть. И целые толпы человеческих душ зависят от одной моей подписи.
– А вы – циник.
– А вы – нет?
Довериловка сложилась не в мою пользу. Выпив, он принялся молча есть. Мне ничего не оставалось, как предложить заплатить за его харчевание.
– Разумеется, – сказал он, жуя. – Это же деловая встреча?
С чувством не то чтобы поражения, но некоторой неприятности по работе, я, наконец, допилила домой. Вечерние пробки дожали меня до кондиции. Полностью выжатой рухнула на кровать. Квартира была сумрачна и безлюдна, и на какое-то время я провалилась в мутное забытье.