Я помню, в особом отделе штаба Закавказского фронта мне рассказали о двух довольно любопытных фактах.
Когда едешь по Баксанскому ущелью — одному из живописных мест Кабардино-Балкарии, то кажется, что попал в мир каменной сказки. Со всех сторон теснятся скалы, сложенные из древних кристаллических пород. Вскоре справа по пути начинает вырастать серая гора и окутанный дымкой город горняков — Тырныауз. Темные вершины, возвышающиеся над ним, как бы перекрывают ущелье, создавая впечатление, что город висит в воздухе.
С вершины горы по канатным дорогам торопятся на обогатительную фабрику вагонетки с рудой, а за облака, урча моторами, взбираются автомашины.
О Тырныаузе стало известно в 1934 году. Геологи искали здесь сурьму, мышьяк, золото, а нашли — молибден.
С этого момента изменилась жизнь Тырныауза. В горах вырос горнометаллургический комбинат.
Однажды сюда забрел тихий худощавый паренек. За кусок хлеба он таскал воду на кухню, колол дрова, подметал мостовую.
Чья-то добрая душа заметила парня.
— Хочешь работать горняком?
— Конечно, да вот неграмотный я и специальности никакой.
— Ничего, было бы желание, научим. У нас каждая пара рабочих рук сейчас на учете.
Зачислили парня в шахтерскую бригаду, через год стал помощником мастера. Аккуратно посещал ликбез, а затем — на вечерние курсы записался, семьей обзавелся…
И вот однажды «скромного» парня поймали с рацией. Он передавал сведения немецким альпинистам, которые шагали с альпенштоками в руках покорять Эльбрус. Оказалось, что «скромный» парень был матерым шпионом. В Германии он закончил горную академию, был крупным инженером по горным разработкам.
…Кто до войны из жителей Орджоникидзе не знал Мурзабека. Говорили про него, что в поисках счастья и золота отправился он со своим отцом Алиханом в Америку. Отец, так и не найдя счастливой доли, остался лежать где-то среди диких камней Аляски, а Мурзабека — потянуло на родину.
Был Мурзабек компанейским парнем: у кого свадьба, поминки — он тут, как тут. Нужны кому-то деньги, он одолжит. Ну, а не вернут — не беда. Он один — семьи нет.
Помнили Мурзабека тихоней, этаким увальнем-несмышленышем, а теперь — погляди… Знает толк в автомашинах, в один миг сможет починить швейную машинку «Зингер», разбирается в радиоприемниках.
— Побывал парень за границей, — говорили старики, — поглаживая седые бороды. — Научился там уму-разуму…
Никто плохого слова не мог сказать о Мурзабеке, да вот стали замечать за ним одну странность: уж больно набожный он стал какой-то, часто ходит на старое осетинское кладбище покойников поминать.