– А также с королем Франции.
– И? – ледяным тоном спрашиваю я. – Et puis?[33]
– Я должен просить вас, пока положение так деликатно, не писать им, – неловко произносит он.
Его шотландский акцент, который всегда был для меня крепковат, делается совсем непонятен, когда он смущается.
– Мы заключаем соглашение с бароном Бёрли, представляющим английский двор…
– Бароном Бёрли?
– Лордом Уильямом Сесилом.
Я киваю; пожалование моему врагу титула может все ухудшить для меня и для старой аристократии, моих друзей.
– Мы заключаем соглашение, но когда лорд Сесил обнаружит тайные письма врагов государства, он перестанет вам доверять. Он не сможет вам доверять.
– Французы – мои родственники, – указываю я. – Он едва ли может меня винить за то, что я пишу своей семье, когда я далеко от дома и совсем одна.
Мортон улыбается. Его, судя по виду, не слишком тревожит мое одиночество.
– А Филипп Испанский? Величайший враг Англии? Он прямо сейчас строит корабли для вторжения. Называет свой флот армадой, собирается уничтожить Англию.
– Я не пишу ему, – с готовностью лгу я. – И я не пишу своей семье ничего, что не мог бы прочесть Сесил.
– Вообще-то, Ваше Величество, едва ли вы пишете хоть что-то, чего он не читает, – подчеркнуто произносит Мортон. – Скорее всего, он видит все письма, которые вы получаете и отправляете, как бы умно вы, по-вашему, ни прибегали к помощи тайных курьеров, числовых кодов и невидимых чернил.
Я отворачиваюсь от него, чтобы выказать раздражение.
– Я не знаю государственных тайн, – прямо говорю я. – Мне должны позволить писать друзьям и родным.
– А Ридольфи? – внезапно спрашивает он.
Лицо мое совершенно спокойно, я не показываю ни малейшего узнавания. Он может смотреть на меня, как на картину, и все равно не узнает моей тайны.
– Я не знаю ничего ни о каком… Ридольфи, – произношу я, будто имя мне незнакомо. – И ни о каких письмах.
– Умоляю вас, – неловко отвечает Мортон, зардевшись от искренности и смущения, поскольку ему приходится называть даму и королеву отъявленной лгуньей. – Я не стану выпытывать, кого вы знаете или кому пишете. Я не шпион. Я здесь не для того, чтобы поймать вас в ловушку. Ваше Величество, я ваш истинный друг, и я здесь для того, чтобы договориться о вашем возвращении в Шотландию и на трон. И потому я умоляю вас не затевать никаких заговоров, не писать заговорщикам и никому не верить, кроме меня, лорда Шрусбери и самой королевы Англии. Мы все намерены вернуть вас на ваш трон. Вам нужно быть терпеливой; но если вы будете терпеливы и будете вести себя с честью, как подобает великой королеве вроде вас, тогда вы будете восстановлены уже в этом году, возможно, к Пасхе.