— Ничего, до свадьбы заживет, могло быть хуже…
Мне казалось, что если я перестану молоть чушь, Саша опять замкнется в себе.
Я ощупала его голову, Саша поморщился, очевидно, шишка появилась у него от падения. Я положила его руку себе на плечо и попыталась его приподнять, чтобы перетащить на диван. Но не с моими силами было тащить взрослого мужчину, хоть он и худой не в меру.
— Помоги мне, Саша.
— Зачем? — Чувствовалось, что, слова даются ему с трудом.
— У тебя болит что-нибудь? Куда они тебя били? — Я пыталась ощупать его руки и ноги.
Он мягко отвел мою руку, посмотрел мне в глаза и немного сконцентрировался.
— Ты вообще кто? И что тут делаешь?
Ото, какой прогресс! Неужели он очнулся и теперь все соображает?
— Где — «тут»? — спросила я с подвохом. — Где, как ты думаешь, мы находимся?
— Дома. — Он обвел глазами комнату, пару раз поднял брови в недоумении, не найдя привычных вещей, которые сперли Лидия со своим мордатым мужем Петей. — Дома, — твердо повторил Саша, — в моей квартире. Так что ты тут делаешь? И где мама?
— Сашенька, — голос мой дрогнул, — ты что, совсем ничего не помнишь?
Что же мне делать? Как я могу ему объяснить, куда делась мать и почему из его жизни выпало целых пять лет? И почему я вообще должна это делать? Да и время ли сейчас? Бандиты ушли, ничего не найдя;
Что они предпримут теперь? Сашу надо срочно забирать из этой квартиры и везти в больницу на обследование. В моей голове промелькнули мысли: звонок Надежде — ничего не даст, кто она Саше такая? Звонить доктору Крылову — придется долго объяснять ему, что тут у нас происходит.
Я вспомнила, что у Надежды был какой-то тайный телефон, по которому следовало обращаться только в экстренном случае. Очевидно, там обретался тот таинственный Сашин родственник или человек, принимающий в нем участие.
Трубку у Надежды снял муж и вежливым приятным голосом сообщил мне, что Надежды Николаевны еще нет дома и что ей передать? Я пробормотала, что перезвоню попозже.
Саша все так же сидел на полу, удивленно рассматривая свои руки и ноги. Еще бы, судя по фотографии пятилетней давности, на которой он был со своей Долорес, Саша раньше был крепким здоровым мужчиной, и теперь, видя свои тонкие, почти прозрачные пальцы, он никак не мог понять, что происходит.
Я все же набрала номер телефона доктора Крылова. Ответили, что Дмитрия Алексеевича нет и сегодня не будет.
Что ж, придется звонить Лидии. Она официальный опекун больного человека.
Пусть приезжает и разбирается, в милицию сама звонит. А мне общения с милицией уже хватило. До сих пор вызывают какие-то показания подписывать, а сами так и не могут сказать ничего определенного насчет убийства рыжего Ненько. Почему, интересно, Надежда Николаевна, обычная женщина, провела свое расследование и установила, что рыжего — предположительно, правда — убил Шпикач, а милиция, в распоряжении которой находятся служба информации, компьютеры и картотеки, до сих пор не мычит не телится? Я тут же вспомнила, что милиция не имеет представления ни о фотографии, ни об альбоме, что остался мне после бабы Вари. Но что изменилось бы, если бы я рассказала все следователю на допросе? Да ничего, никто бы мне не поверил. Так что ну. их всех к черту!