Смелости у меня хватило только на то, чтобы смотреть. Когда я даже не шевельнулась, фонарик подкатился еще ближе, как будто уговаривал меня взять его в руки.
Я подняла голову, испуганно осмотрелась по сторонам и спросила:
- Это какая-то игра? Ты со мной играешь, Питер? Это совсем не смешно.
Приплыли. Я пополнила ряды говорящих с призраками. Ну а кто еще это мог быть? Разве есть всему происходящему другое объяснение?
Дрожащими пальцами я взяла фонарик, направила луч света на лестницу и тут же получила небольшую царапину. Не надо быть гением, чтобы понять: меня предупредили. Лестница под запретом. Выхода нет. Я закрыла глаза и нервно сглотнула. Сколько пройдет времени, прежде чем меня найдут? А может, я успею умереть от голода? Потому что ни за какие коврижки на свете я не собиралась перечить своему похитителю. Если он не хочет, чтобы я подходила к лестнице, я к ней не подойду.
Я едва могла шевелиться, но трясло меня так сильно, что я начинала беспокоиться из-за возможных побочных эффектов. Поэтому решила воспользоваться своим же советом, который дала Нэнси, и попытаться выяснить, что нужно Питеру. Для начала надо было найти способ с ним поговорить. Но ничего спросить я не успела – он толкнул фонарик. Я чуть не разжала пальцы, а потом ощутила еще один толчок.
- Что? – спросила я, и Питер снова толкнул фонарик.
Все три раза – в одну и ту же сторону. Я сдвинула луч света правее. На этот раз Питер слегка потянул за фонарик, и я развернулась полностью. Лучик высветил трещину в обугленной стене. Между деревянными досками что-то словно поблескивало.
Как только я это заметила, Питер снова меня царапнул. Потом стал подталкивать, пока я не поднялась на ноги, и уже стал толкать вперед изо всех сил.
- Ладно-ладно, - огрызнулась, непонятно откуда набравшись храбрости. – Поняла. Я посмотрю. Остынь, мужичок.
В голове толпились картинки разнообразных пауков, но я все-таки просунула руку в трещину и вытащила оттуда книгу. Нет, тетрадь. И тетради явно не было в стене во время пожара, потому что огонь страницы не тронул. На них были только пыль и грязь. Повернув тетрадь к свету, я открыла коричневую обложку и увидела написанное красивым витиеватым почерком имя. Миссис Эммануэль Кинг.
Это был дневник. И не чей-нибудь, а мамы Питера.
Не думая о том, что пятна с джинсов мне ни за что не вывести, я села на обугленную доску и принялась читать.
Приблизительно к середине дневника все встало на свои места. Муж миссис Кинг погиб в автокатастрофе, оставив ее одну с прекрасным сынишкой на руках. Потеря мужа опустошила женщину, но сын скрашивал ее дни и дарил счастье, которое она уже и не мечтала обрести.