Вы уже знакомы и с лейтенантом Брусиловым, и со штурманом Альбановым, помните, как унесло льдами «Святую Анну», как полтора года спустя ее покинула группа Альбанова, из которой спаслись лишь двое. И когда в романе, в письме капитана Татаринова мы читаем: «Среди одного такого поля и стоит наша «Святая Мария», по самый планшир засыпанная снегом. Временами гирлянды инея срываются с такелажа и с тихим шуршанием осыпаются вниз», — перед нами дневник Альбанова, только вместо «Святой Марии» следует читать: «Святая Анна». А приказ, отданный капитаном Татариновым штурману Ивану Климову, — это подлинное распоряжение лейтенанта Брусилова, врученное штурману Альбанову перед уходом его группы с судна. И подобных мест в каверинском романе немало, хотя дело, разумеется, не в дословных совпадениях, не в очередном упоминании каких-то реалий экспедиции — суть в том, что лучшие черты характера арктического исследователя, будь то Брусилов, Альбанов, Русанов или Седов, писатель сделал основными чертами своего любимого героя, и это прослеживается на протяжении всего произведения.
Драму «Святой Анны» и ее экипажа мы в общих чертах знаем и благодаря дневнику Альбанова (вышедшему первым изданием перед самой Октябрьской революцией) можем отчетливо представить себе ход экспедиции, психологическую напряженность, возникшую на борту шхуны, трагическую развязку. Многого, естественно, мы не знаем и вряд ли когда-нибудь узнаем. До сих пор немало неясного и в судьбе самого Альбанова. Книга М. Чванова, посвященная этому моряку, так и называется: «Загадка штурмана Альбанова». И хотя за последние годы кое-что обнаружено дополнительно и появились новые материалы о той экспедиции, количество недоуменных и даже тупиковых вопросов отнюдь не убывает.
Неизвестно, например, где и как умер Альбанов. Вероятнее всего, это случилось в 1919 г. то ли в Красноярске, то ли в Новосибирске, либо при взрыве воинского эшелона, либо во время эпидемии брюшного тифа... Впрочем, строго говоря, особых загадок здесь нет — перед нами всего лишь последствия трагической неразберихи, типичной для той неспокойной эпохи. Как нет ничего таинственного или тем более мистического в бесследном исчезновении «Святой Анны». И не нужно въедливо вчитываться в строки альбановского дневника, стремясь выискать в них (и, главное, между ними) потаенные мотивы ухода с судна, — как мы помним, сам штурман рассказал об этом, нимало не щадя себя.
Нередко спрашивают: почему спаслись только двое, он и матрос Конрад? Из внимательного чтения дневника становится ясным и это. Люди в группе, покинувшей шхуну, были весьма разношерстные: сильные, ослабевшие и просто слабые телом и духом, были среди них и бесшабашные, недисциплинированные, даже непорядочные. Двое ухитрились во время похода по льдам... дезертировать, обобрав перед тем товарищей, однако беглецов настигли (к чести возмущенных моряков, они проявили сдержанность, и никакой расправы над предателями не последовало). Так что выжили те, кто просто имел на это больше шансов. Но вот одна истинная загадка, связанная с Альбановым, живет по сей день, и как ни бьются над ее разрешением наиболее преданные этой теме авторы, результата пока нет. Речь идет о почте, отправленной на Большую землю остававшимися на «Святой Анне» людьми.